Человек в зеленой лодке. Екатерина Юдушкина

не думал, что такое возможно. Совсем немного времени – и меня уже рвало. Фонтаном. Выворачивало наизнанку. Еще через час я уже ничего не соображал. Как в тумане помню старшину, который орал на меня. И все, меня потащили в санчасть. Сутки было очень плохо, но я их и плохо помню, а потом поправился быстро. Врач сказала, что запросто мог умереть.

      В пассаже Вике на удивление легко удалось получить разрешение на съемку: в цветочном магазине была сама хозяйка, вход в павильон с улицы, она просто пустила их, и все. Чудо какое-то, подумала Вика. Пионов, конечно, не было. Выбрали розовые хризантемы, они немного напоминали пионы. Сняли, как Юрий Николаевич покупает цветы. Добродушная хозяйка улыбалась, мужчина сиял золотыми зубами в ответ. Когда женщина понарошку, для кадра, отдавала ему готовый букет, она почему-то сделала легкий книксен. Юрий Николаевич галантно отвесил поклон. Дима снял этот план и вопросительно посмотрел на Вику. Та едва заметно махнула рукой: окей, пусть так будет. Собрались уходить. Юрий Николаевич забеспокоился:

      – Виктория, надо, наверное, мне купить этот букет. На завтра. Чтобы подарить Анне Михайловне. А то как же, был в магазине… И вообще, наверное, лучше с букетом завтра…

      – Да-да, надо. Я напишу сейчас продюсеру, чтобы заказали букет и завтра доставили.

      Мужчина облегченно кивнул.

      Минут двадцать еще снимали в маленьком скверике. Дима взял инициативу в свои руки. Он говорил Юрию Николаевичу, как сидеть, где стоять, куда смотреть, и снимал. Юрий Николаевич поглядывал на оператора с большим уважением и прилежно выполнял все указания. Вика говорила по телефону, обходя сквер кругами по краю, пока Дима не махнул ей призывно рукой: пошли!

      – А второй случай, когда я чуть не расстался с жизнью, был там же, – рассказывал Юрий Николаевич на обратной дороге, теперь уже обращаясь к Диме. – Я возился у машины, складывал запчасти и вдруг стало мутиться в голове… Закружилась голова, закружилась… Я подумал: что такое? Перегрелся, что ли? И пошел от машины к гаражу, думал, водички глотну, присяду внутри… И вдруг – бах! Я падаю вниз лицом. Сознание потерял. И удивительно… Перед тем как провалиться в темноту, я увидел близко-близко песок и сухую травинку на нем и запомнил. Потом ребята рассказали, что они вышли из гаража и увидели, что я лежу у машины как убитый. Они испугались. Потом выяснилось уже в санчасти, что меня укусил скорпион.

      – Скорпион? – удивился Дима. – Ничего себе! А вы разве не заметили, когда он вас укусил?

      – Нет! Совсем ничего не заметил! Потом только мне сказали…

      Вернулись к гостинице. Тепло прощались. Юрий Николаевич пожал всем руки.

      – Я, знаете, боялся: съемки… то, се… как все будет, – сказал он, когда энергично тряс Димкину руку, – а вы такие хорошие ребята оказались… Спасибо!

      – Это вам спасибо! До завтра, Юрий Николаевич!

      – До завтра!

      «Черт бы побрал это завтра», – подумала Вика, садясь в машину.

      В конторе Вика закончила монтаж другого сюжета, вяло посмотрела отснятый с Юрием Николаевичем материал, вяло поговорила