Человек в зеленой лодке. Екатерина Юдушкина

– все чем-то заняты.

      Две бутылки красного, две бутылки красного… Может, надо было все-таки идти в программу «Про пыль»? То есть это была передача о чистящих средствах, но они с Настей Смирновой называли ее просто «Про пыль». Когда закрылся их предыдущий проект, работу предлагали в двух программах: «Давай простим друг друга» и «Про пыль». Вика выбрала первое, Настя скрепя сердце – второе. Впервые за несколько лет лучшие подруги пошли работать в разные места. Настя каким-то чудом сразу догадалась, что снимать сюжеты «про пыль» будет во всех отношениях лучше, чем про прощение. Хоть и стыдно по-журналистски.

      Пилотные выпуски «Давай простим друг друга» выглядели вполне сносно. Даже интересно. Концепция такая: нужно найти двух известных людей (а можно «звезду» и обычного человека), которые когда-то поссорились, обидели друг друга, но потом поняли, что зря так поступили. Они хотят попросить друг у друга прощения и помириться. Передача должна была помочь им в этом. Первые выпуски так и выглядели: сначала герои рассказывали по очереди о случившемся, раскаивались в своей горячности, потом встречались и радостно раскрывали друг другу объятия.

      Но это было сначала. Потом оказалось, что знаменитости совсем не желают говорить о своих ошибках. Не мечтают извиняться. Не хотят обниматься с бывшими друзьями, женами и брошенными детьми. А кто захочет? Даня Заботкин, самый юный и веселый в их команде, занимался тем, что придумывал программе альтернативные названия. У него хорошо получалось: «Давай выколем глаза друг другу. Давно пора», «Сорян, братан», «Упс, я дид ит эген» («Ой, я сделал это снова»), «Сдохни, тварь!».

      В работе над программой выяснилось, что чаще всего «звезды» грешили тем, что друг у друга что-нибудь воровали: идеи, роли, сюжеты, музыку, женщин, мужчин, детей, спонсоров. И потом, конечно, становились с обворованными заклятыми врагами. И, конечно, не горели желанием никому об этом рассказывать. Тем более на камеру. Когда однажды заговорили об этом в монтажной, Тоня предположила:

      – Может, это самый частый человеческий грех? Мы ведь все иногда что-нибудь воруем.

      – Ничего себе! – Даня принял возмущенный вид. – Я за всю жизнь только один ластик украл. Ну или не один, а полтора…

      Тоня живо повернула к нему свое круглое лицо и со смехом сказала:

      – Не зарекайся, Данечка! Может, тебе еще придется умыкнуть у ближнего вполне себе целую женщину.

      Все вокруг гоготали, а Вика поддержала Заботкина.

      – Не знаю, – с хмурым лицом сказала она. – Я ничего ни у кого не крала. Даже ластиков.

      В общем, откровенничать «звезды» соглашались только по всяким мелочам, далеким от жизни и правды. А те, кто решался рассказать о себе что-то настоящее, давно уже не были популярными, поэтому соглашались сниматься в чем угодно, лишь мир снова на одно мгновение вспомнил о них. Никто из бывших врагов не хотел встречаться очно, поэтому обычно снимались два отдельных интервью и монтировались в единый сюжет. Программа измельчала, толком не начавшись. Руководство канала не раз уже жестко высказывалось в том духе, что такие «нафталиновые страсти» никому