Взахлёб. Алёна Аворус

      Бабочка

      Было лето. Второе лето в моей жизни. Мы с бабушкой гостили в городе Великий Устюг у её мамы. У прабабушки был частный дом с небольшим садом. Хотя мне уже исполнилось полтора года, я не говорила. Ни одного слова – ни мама, ни папа, ни дай. Вообще не разговаривала.

      И вот одним ранним утром я проснулась, пока все ещё спали. Оделась и тихо вышла. Сад был заросший. Тропинка, а по бокам до забора сплошь трава и дикие цветы.

      В саду я увидела бабочку – яркую-яркую, жёлтую. Она порхала с цветка на цветок. Мне стало очень интересно, захотелось её рассмотреть. Я побежала за лимонницей, а она взлетела. Тогда я протянула к ней ладошку, но бабочка не села на руку. Она опустилась на одуванчики, такие же жёлтые как она сама.

      Надеясь её приманить, я сняла с себя розовую кофточку. Кофта ещё ярче цветов, может, понравится она?

      – Баба-либа, сядь на кофу!

      Но лимонница всё ускользала, мои уговоры на неё не действовали…

      На крыльцо вышла моя бабушка. Она вдруг всплеснула руками и убежала в дом, созывая всех:

      – Идите, идите, скорее! Алёнушка заговорила!

      С этого дня я начала говорить. Совершенно по—взрослому, целыми фразами, неожиданно по-московски «акая».

      Жёлтая бабочка осталась у меня в памяти как самая неисполнимая мечта. Ничего и никогда в детстве мне не хотелось так сильно, как подержать её на ладони.

      История эта получила неожиданное продолжение через несколько десятков лет, совсем недавно.

      Мы с братом, его женой и племянниками были в деревне. Жарким летним днём поплыли кататься на моторной лодке. Причалили к песчаному берегу, чтобы искупаться.

      Я выпрыгнула из лодки первая. Прямо предо мной на песке сидел красный адмирал. Очень редкая бабочка. Давно я таких красавцев не видела. Адмирал открывал и закрывал свои невероятные крылышки, на черном фоне которых светились ярко-алые и белые полоски.

      Захотелось рассмотреть его поближе, и я стала осторожно подкрадываться. И вдруг, сама не зная почему, протянула руку как в детстве. А адмирал взлетел и сел мне прямо на ладонь. Устроился и раскрыл крылышки: смотри, любуйся!

      Сидел он долго. Я и племянникам показала, и держать устала. Адмирал всё шевелил усиками и не улетал. А когда взлетел, то покружился и сел мне сначала на лоб, потом на плечо. Так и порхал, порхал вокруг меня, пока мы не уплыли.

      Все случилось точно, как в моей детской мечте – протянула руку, и адмирал прилетел. Если чего-то очень сильно хочешь, так и случается рано или поздно. Иногда через много-много лет, вдруг садится тебе на ладонь бабочка. Гораздо красивее той, о которой мечталось…

      Горшок

      Почему-то в детстве я была ужасной задирой. Пользовалась тем, что была рослой не по возрасту. Била своих двоюродных братьев при каждом удобном случае. И старшего, и младшего. Старшему доставалось даже больше: мы с ним виделись весь год, а с младшим – только летом.

      Летом мы снимали вместе дачу в Конаково: мои родители и мамин младший брат с семьей. Все жили в одном деревянном двухэтажном доме. Двери наших комнат выходили в коридор напротив лестницы.

      Я не помню, из-за чего мы повздорили, только прекрасно помню, как я надела своему двоюродному брату на голову горшок. Сверху ещё и кулаком стукнула.

      Детские горшки в то время были как кастрюли: металлические и эмалированные. Такой округлой формы, к горловине сужающиеся, словно деревенские чугунки. Горшок на голову оделся хорошо, а снять его обратно – уши мешали.

      Брат как начал реветь! Я попыталась горшок снять – он ещё сильнее залился плачем. Испугавшись, я спряталась под лестницей в коридоре. Прибежали его родители, начали снимать горшок, но ничего не получалось.

      Дядя стал по коридору бегать, меня искать:

      – Где эта маленькая разбойница?! Ох, попадись она мне!

      Я от страха под лестницей почти в пол вжалась. Сердце стучало, как бешеное, в ушах звенело, пред глазами плыли круги. Сидела там и дрожала, как заяц, боялась шелохнуться. А дядя уже к моим родителям бросился:

      – Вырастили бандитку, хулиганку, что творит! Ничего себе девочка!

      Как ни пытались, но ни мои папа с мамой, ни дядя с тётей снять горшок с головы так и не смогли. Отвезли, в конце концов, брата в больницу и сняли там. С тех пор нас одних играть не оставляли.

      Я-то прекрасно помню, как дрожала от страха под лестницей. А дядя мой, что он бегал с криком:

      – Где эта бандитка!

      Горячо отрицает:

      – Не мог я этого кричать про такую хорошую девочку…

      Карандаш

      В нашем роду много людей, художественно одаренных, даже довольно известных. Мои родители тоже надеялись, что у меня откроются способности к рисованию. С самого раннего детства мне в огромном количестве покупали альбомы, карандаши, мелки и краски.

      Я прекрасно его помню, этот