Век годами не измерить (сборник). Владимир Любицкий

стал было отнекиваться, но Александр с пониманием советует:

      – Ты не смущайся, с непривычки у всех так. Просто слюну сглотни пару раз – должно пройти.

      Уже через несколько секунд Юрий с благодарностью посмотрел на товарища:

      – Это ведь ещё и не глубина вовсе. А что будет в 20–30 метрах под водой?

      – Пустяки! Скоро будешь плавать как рыба. Я даже песенку про это сочинил. Как-нибудь споём…

      – «По местам стоять к всплытию!» – слышится команда. Лодка пробкой выскакивает на поверхность. Но погода явно испортилась: и волны выше, и ветер сильнее.

      Шаповалова, который только что сменил на вахте Негашева, тут же окатило холодным морским залпом.

      – Ого! – от неожиданности у него даже перехватило дыхание.

      – Неласково Японское море! – откликнулся Братишко, которому тоже досталось. – Ты, политрук, пройдись-ка по отсекам, посмотри, как там наши морские волчата. Как бы не приуныли на этих качелях.

      Шаповалов с недоверием оглянулся на командира: может, посчитал его слабаком из-за невольного вскрика?

      – Иди, иди, – усмехнулся Братишко. – А вернешься – не забудь плащ накинуть: кончился наш бархатный сезон!

      В первом же отсеке старший политрук застал довольно унылую картину: сразу три человека склонились по углам над презренными среди моряков бумажными кульками.

      – О-о-о! – Шаповалов брезгливо потянул носом. – Давно у нас прелым духом не пахло! Что, братцы-мореманы, никак прогневили морского царя?

      В этот момент волна не только швырнула лодку с боку на бок, но и заставила сильно клюнуть носом. Политрук, пролетев до носовой переборки, едва успел ухватиться за первый попавшийся клапан, но куражу не потерял:

      – Ну-ка, хватит кульки целовать! Старшина…

      – Я! – предстал перед офицером могучий вожак радистов Сергей Колуканов.

      – Вы что ж тут сырость развели?! Какое лучшее лекарство от морской болезни, знаете?

      – Работа, товарищ старший политрук.

      – Правильно. Вот и давайте… Начать в отсеке большую приборку!

      – Есть начать приборку!

      Понаблюдав, как матросы, разобрав швабры и ветошь, принялись убирать отсек, Шаповалов собрался было двигаться дальше, но заметил, что рулевой Павел Плоцкий водит ветошью по переборке еле-еле вяло и с лицом кислым, как от незрелой ягоды.

      – Краснофлотец! Веселей, веселей надо! С песней! Нам песня, как говорится, строить и жить помогает.

      – А я с песней, товарищ старший политрук. Только про себя.

      – Смотря какая песня! Мне отец рассказывал, как у них в деревне управляющий поместьем учил песням маляров. «Вы, – говорит, что поёте? «По диким степя-а-ам За-байкалья, где зо-ло-то ро-ют в го-ра-ах…» Потому и спите на ходу. А надобно петь: «Ох вы, сени – мои сени, сени новые мои! Сени новые, кленовые, решет-чатыи!» Сразу работа веселей пойдёт!»

      Заулыбались моряки, бодрей стали двигаться.

      В следующем отсеке Шаповалову нравоучения не понадобились – там опытные матросы сами нашли противоядие от