Хулиган. Его тихоня. Эла Герс

в моих объятьях. Я опустил взгляд и увидел, как преобразилось ее лицо. Она повернулась лицом к Дане и выражение ее лица стало в разы ярче. Ее глаза заблестели от восторга, а на губах заиграла милая улыбка.

      Она выглядела довольной.

      Счастливой.

      Я застыл на месте и смотрел на нее, как зачарованный. И я был не единственным, на кого подействовали ее чары. Даня тоже смотрел на нее так, словно никогда раньше не видел. Тогда я стал бороться с желанием скрыть ее улыбку от друга и от всего мира. Ее улыбки должны были принадлежать мне и только мне, а не какому-то придурку, вроде Громова…

      – Конечно, – сказала Ксюша Дане своим тихим голоском. – Давай пообедаем вместе.

      – Твою ж… – простонал я себе под нос, в то время как Громов торжествующе ухмылялся.

      Затем я хмуро посмотрел на своего друга, тем самым сказав, чтобы тот вел себя прилично, иначе ему потом прийдется плохо. Его улыбка стала еще шире, прежде чем он поплелся за нами хвостом в кафетерий.

      Мы подошли к своему столу, заняли свою сторону, а Даня уселся напротив.

      – Если бы я знала, что ты будешь есть с нами, то приготовила бы тебе что-нибудь, – извиняющимся тоном сказала Ксюша, доставая из сумки наш обед.

      Тогда Даня взглянул на меня и ответил:

      – Не волнуйся. Леха сказал, что собирается поделиться…

      – Только посмей прикоснуться к моей еде, – предупреждающе рыкнул я и это была далеко не пустая угроза. И он это знал.

      Громов поднял руки вверх, выдавая свое мирное отступление, и рассмеялся.

      – Ладно, пойду, что-нибудь возьму себе.

      Я удивленно вскинул брови. Даня никогда не заходил в кафетерий. Я даже не знал, заходил ли он сюда с тех пор, как мы поступили сюда, не считая прошлого раза, когда он искал меня. И Громова моя реакция однозначно позабавила.

      Когда Даня ушел, я наклонился вперед, оперся локтем о стол, поднял руку и коснулся щеки Ксюши.

      – Ты все еще беспокоишься из-за своих родителей? – спросил я, проведя большим пальцем по ее скуле.

      Ее улыбка померкла, а взгляд скользнул в сторону.

      – Нет.

      – Глаза, Ксюша, – тихо приказал я и она неохотно снова встретилась с моим взглядом. – Хочешь, я пойду с тобой и поговорю с твоими родителями?

      Ее лицо смягчилось, по губам даже скользнула легкая улыбка, а затем она ответила:

      – Нет. Все будет хорошо, не переживай.

      Все мое тело напряглось, когда в голову пришла непрошеная мысль. Я почувствовал, как что-то тяжелое сдавило мне грудь, и я неосознанно начал злиться.

      – Они же не причинят тебе вреда? – спросил я сквозь стиснутые зубы.

      Ксюша так ужаснулась моей мысли, что у меня отлегло от груди и я позволил себе расслабиться.

      – Нет, – ответила она, подтверждая ложность моих опасений. – Боже, нет, – она смотрела на меня снизу-вверх, и в ее глазах читалось открытое беспокойство. – Они никогда не причинят мне вреда. Никогда, Леш.

      Мои глаза пробежались по ее лицу. Она действительно говорила правду и ее лицо подтверждало это. Я медленно и облегченно