Розы и Револьверы. Полуночные. Юлия Валерьевна Щербинина

умеешь? – сорвалась я. – Наставница сраная! На педагогический подход ума не хватает?

      – Заткнулась по-хорошему, вурдалачка! – налилась она бордовой краской.

      – Иначе что? Опять угрожать будешь? Много ты этим добьёшься, солдатка недоделанная?

      – Ну всё, дрянь, ты напросилась.

      – Я не помешаю?

      Мужской голос остановил рванувшую на меня злобную фурию.

      Секунду назад в плохо освещённом квадратном коридоре мы были вдвоём, но теперь здесь оказался и вампир. Или точнее, вурдалак. Тот, кто обратил меня, парень с чёрными волосами, скрывающими половину лица, стоял неподалёку и апатично взирал на нас своим алым глазом. Не думала, что буду рада видеть кровопийцу.

      – Каин! – рыкнула сержантка, гордо выпрямилась и задрала нос, будто всё у неё на мази, и вурдалак явился к ней на ковёр. – Ты как раз вовремя. Забирай эту лахудру, на сегодня она твоя.

      – Инструктаж уже закончен? – равнодушно спросил он.

      Дрессировщица злобно зыркнула на меня. Я в долгу не осталась.

      – Закончен! – отрезала она. – Или что-то непонятно?

      – Да всё понятно, – презрительно хмыкнула я.

      – Очень надеюсь. Потому что в следующий раз я с тобой говорить буду по-другому.

      И хоть меня распирало желание покрыть эту рыжую змеюку матом и указать всем известное направление, опускаться до её уровня я не стала, мило улыбнулась и мурлыкнула:

      – Ну удачи в педагогической практике… Оля!

      – Ещё посмотрим, кому она понадобится! – угрожающе выдала она и тут же унеслась, пихнув меня напоследок плечом.

      – Удача или практика? По-моему, тут всё ясно как день, – не удержалась я, но сержантка уже скрылась за поворотом. Да и скатертью дорожка, не очень-то и нужно. Порцию змеиного яда я уже хлебнула и на сегодня сыта по горло.

      Кстати о сытости…

      Дёсны невыносимо чесались, желудок не заурчал, но внутри мерзко сосало так, что разболелась голова и задрожали руки. Такой невыносимый голод я ощущала лишь пару раз, когда только ушла из отцовского дома и первую ночь самостоятельной взрослой жизни провела в чужом подъезде. Но сейчас не до ностальгии.

      – Идём.

      Я даже вздрогнула от неожиданности. С этим брюзжанием яда и диким голодом совсем и забыла о своём собрате по несчастью. Он же кинул на меня скучающий взгляд, развернулся и зашагал в обратном направлении от Олден, махнув подолом длинного плаща. Как пить дать, мыш летучий.

      Я торопливо догнала его и, почёсывая пальцами дёсны через губы, спросила:

      – Куда идём? И зачем?

      – Ужинать.

      О, а вот здесь я очень даже за. Душу бы продала за бокальчик тёплой кровушки. Или лучше…

      В ярких красках воображение нарисовало мне сильную мужскую шею с пульсирующей жилкой. Как я прижимаюсь к ней раскрытыми губами, нежно облизываю языком, вдыхая запах кожи, вонзаю зубки и начинаю высасывать вожделенную тёплую жидкость. Сначала медленно, смакуя каждую каплю. Но затем жадность берёт верх, и я…

      Господи, Женя, о чём ты думаешь!