Тайна Самаэля. Алишер Арсланович Таксанов

я знал и уважал, больше нет.

      У небольшой беседки во дворе стояла домработница Нигарахон, беседующая с врачом. Она увидела меня и побледнела, но ничего не сказала, а я лишь кивнул ей. Разговаривать с кем-либо мне не хотелось; слова будто застряли в горле, и я боялся, что если скажу хоть слово, из него вырвутся все мои страхи и тревоги. Люди, стоявшие у ворот, отхлынули в сторону, едва я переступил калитку и очутился на улице. Их взгляды были полны страха, словно они видели перед собой убийцу.

      Мне стало жутко, и всего трясло. Чего я меньше всего хотел, так это разговоров и вопросов. К счастью, никто не подошёл; даже милиционеры, окружавшие участок, спокойно выпустили меня, едва я показал повестку на завтра. Доставивший меня сюда сержант лишь кивнул и повернулся спиной, показывая любопытным не переходить огороженную лентой участок.

      Но теперь мне нужно было ехать домой самостоятельно – «конвой», доставивший меня сюда, в обратную сторону не работал. Я с усилием сосредоточился: отсюда можно было добраться до главной магистрали, а там на автобусах или троллейбусах добраться до центра. Или вызвать такси. Я достал мобильный телефон и позвонил домой. Трубку после первого гудка взяла Индира.

      – Да…

      – Это я…

      – Ты где? Что случилось? Почему тебя забрали милиционеры? – посыпались вопросы от испуганной супруги. – Мы все на нервах…

      – Бекзода Хисамиевича убили, – произнес я.

      Индира замолчала, видимо, испытав шок.

      – Как? – наконец выдавила она.

      – Убили холодным оружием… клинок прямо в сердце…

      – Ужас!.. Но за что?

      – Не знаю. И не знаю, кто сделал. Но следователи прокуратуры и милиции косятся на меня, поскольку именно я вел дела с профессором. Они подозревают, что мы могли что-то неподелить или – что еще страшнее! – работали на какие-то подпольные движения!..

      – Бог ты мой, это же бред! Вы были самыми лучшими друзьями! Бекзод-ака был нам почти отцом! Как следователи могут думать негативно о тебе, Тимур?

      – Об этом лучше спросить самих следователей, – огрызнулся я. – Но меня смущает кое-что…

      – Что?

      – Потом скажу, – ответил я, понимая, что мой телефон с этого момента прослушивается, и лишне сказанное может потом повернуться против меня или… против моей жены. Нужно узнать, на месте ли ее шпага или она действительно попала в дом Ибрагимова и стала орудием убийства. У меня было чувство, что этот клинок принадлежал Индире, только я не мог понять, кто мог похитить и принести его сюда? Капитан Абдуллаев был уверен, что убийца – женщина. Значит, в городе есть еще кто-то, для кого фехтование – профессиональная работа.

      «Надо будет спросить у Индиры о ее подружках или знакомых из спортивной среды, может, сумею нащупать кое-что», – подумал я, при этом осознавая, что такие же мысли могут быть и у следователей. Настырный Васильев наверняка начнет направлять запросы в спортклубы и стадионы, а там его выведут на мою супругу, во всяком случае, подозрения у него относительно меня уж точно укрепятся.

      Моя