Идеальная совокупность. Том 2. Михаил Макаров

Наказание – до трёх лет лишения свободы. Подумайте как следует о последствиях, прежде чем распишетесь в заявлении. Предупреждать по триста шестой вас будет следователь в соседнем кабинете. Мы сейчас просто беседуем. Я работаю давно, знаю, что жизненные ситуации бывают самые разные. Разобраться лучше на ранней стадии нашего… э-э-э… сотрудничества.

      – Вы меня запутали, – непроницаемая маска придала смазливому личику Шнурковой туповатое выражение.

      – Вы меня тоже. И мне кажется, вы скрываете важное! – настал черёд переходить в наступление. – Рассказывайте! Слушаю!

      Молчание, страдальческий вздох.

      – О-ох… Я знаю этого мужчину.

      – Вот мы уже на шаг ближе к истине. И у вас с ним были отношения? Правильно?

      – Какие ещё отношения?! Он меня изнасиловал.

      – Но вы говорите, что знаете его.

      – Ну, как знаю? В лицо. Он бижутерией торгует на Первомайском рынке. Звать его Илья.

      – «Кавказца» Ильей зовут? – сомнение имело целью продолжить разматывать клубок за подцепленный кончик.

      – Это по-нашему – Илья. По-ихнему фиг с два выговоришь.

      Потеребив заявительницу ещё пару-тройку минут, Кораблёв понял, что упёрся в глухую стену. Большего прогресса в этот заход не достичь.

      – Подождите в коридоре.

      – Долго ждать?

      – Сколько потребуется.

      – У меня вообще-то дети с соседкой сидят, а ей на вечер на смену. Покурить хоть можно сходить? – раздражение плескалось через края, словно гражданку сюда на аркане притащили.

      – Далеко не уходите.

      В кабинет вызваны Рязанцев и Ливанов, в данный момент из следователей он, кажется, был самым свободным.

      – Чем занят?

      – По Кирьянову отказной пишу. Родион Георгиевич велел сегодня сдать, – стаж два года достаточен для того, чтобы освоить технику отмазок.

      Родион Георгиевич – мысленный вопросительный знак в следующую секунду распрямился в восклицательный. Щеколдин! Правильно, он же у нас тезка Раскольникова. Такой же скользкий.

      – Успеешь, откажешь. Слушай внимательно.

      Задачи следователю были нарезаны такие – терпеливо выслушать версию Шнурковой, потыкать её носом в противоречия и попытаться убедить рассказать правду. При этом во избежание жалоб вести себя корректно. Если вразумить не получится, отобрать заявление на имя руководителя СО.

      – Откроешь кодекс, зачитаешь триста шестую. Вслух! Потом умную книжку вручишь ей, пусть сама прочтёт. Объяснение отбери максимально подробное, не торопыжничай, как ты любишь. Разбери её басни на молекулы. Такого бреда я ещё не слышал. Тётеньку насилуют, а она пакет с харчами на весу держит, диетические яички бережёт.

      Ливанов хихикнул, Рязанцев оценил юмор сдержанным кивком.

      – Андрей Владимирович, вы поезжайте на рынок. Попробуйте установить Илью. Если он не миф, то расклад изменится.

      – Разрешите заявительницу взять. Пусть она его покажет, – Рязанцев мыслил прагматически.

      – Ты ее увезёшь, а кого я опрашивать буду?! – озаботился Ливанов.

      – Сказочницу