Постоянство хищника. Максим Шаттам

минимум пятнадцать штук, прикинула Людивина.

      Мистический бред? А головы где? Привыкшая к ужасам своей работы, она внезапно вообразила, как каждая женщина хватает воробья или соловья, откусывает ему голову, сжирает и ложится в угол ждать смерти.

      Людивина покачала головой. Слишком уж богатое воображение…

      Она прошла в конец зала мимо последних тел. Свет сюда не доходил, а сквозняк усилился и пытался забраться под комбинезон. Людивина вглядывалась в свистящую темноту. Что там за мраком? Тупик?

      Ей показалось, что она чувствует пустоту вокруг. Чье-то присутствие, чье-то необъятное, фантастически громадное пустое тело. Шахта открывалась ей. «Гектор» дышит…

      – Я б на вашем месте дальше не ходил, – произнес у нее за спиной Фред Вронски.

      Инженер подошел, достал из кармана палочку – химический источник света, – надломил ее, и флуоресцентная смесь засияла ярко-желтым. Он бросил ее вперед, и осветилась темная пасть огромного, блестящего каменного колодца. Палочка беззвучно полетела в пустоту. Она все падала и падала, пока не превратилась в едва заметное светлое пятно, которое поглотила тьма.

      Людивина отступила на шаг. Она стояла на краю колодца. Самого близкого к преисподней места на земле.

      – Сюда когда-то спускались лифты, – сказал Вронски. – Мы с вами на платформе техобслуживания.

      – Жуткое зрелище.

      – Поэтому вы и заставили меня пойти с вами?

      Он привычно потянулся к бороде и наткнулся на маску. В темноте Людивина почувствовала его тревогу.

      – Что-то не так? – спросила она.

      – Стараюсь не смотреть на них, – сказал он, кивнув на тела.

      – Понимаю. Убедитесь, что «Гектор» не устроит проблем, а мы займемся жертвами, и все будет хорошо.

      Но Людивина совсем не была в этом уверена. Она ничего не могла с собой поделать – все представляла, как женщины поднимаются, словно колонна иссохших мумий, и подкрадываются из-за спины, чтобы столкнуть их с Вронски в пустоту.

      Людивина почти слышала их.

      Слышала, как старые зубы перемалывают птичьи черепа. Свирепо их жуют.

      Все ближе и ближе.

      9

      Они пробыли в этом склепе уже больше сорока пяти минут. Торранс с Людивиной изучали расположение тел, их позы, внимательно читали записи судмедэксперта.

      Фред Вронски обследовал стены, трещины, следы сырости и делал пометки в блокноте, стараясь держаться подальше от трупов.

      Из входного коридора донеслось шуршание комбинезонов, и в зал вышли пять человек. Людивина сразу узнала одного из них по массивному силуэту.

      – О, Сеньон!

      Чернокожий гигант улыбнулся ей одними глазами.

      – Тебе без нас никак. Все-таки ухитрилась подвязать нас к делу, – пошутил он, даже не оглядевшись.

      Рядом с ним стоял Гильем Чинь, бывший финансовый следователь, который обычно выглядел как банкир. Людивина сразу поняла, кто еще попал в парижскую группу, набранную по принципу разнообразных умений.