Постоянство хищника. Максим Шаттам

эту шахту не затопили, как остальные? – спросила Людивина.

      – Об этом спросите у него, – сказал Бардан, указав на бородача в старой бейсболке «Янкиз». – Это специалист по шахтам, прислали сверху.

      Специалист оказался спортивного сложения. Пуговицы узкой рубашки расходились на выпирающих грудных мышцах. Глаза цвета крепкого кофе с пенкой по краям. Бородка аккуратно пострижена. Нечто среднее между хипстером и отцом семейства, позволяющим себе некоторое эстетское пижонство. Ему и сорока нет, решила Людивина, пожимая руку. Он больно сжал ее ладонь, будто не осознавал свою силу. Или ведет себя, как тупой альфа-самец, который хочет самоутвердиться…

      – Фред Вронски, бюро геологических и горных исследований. Скажу честно, такого я не ожидал.

      – Никто такого не ожидает, даже люди, привычные к преступлениям, – успокоила его Торранс.

      – Да нет, это я о вас… Как-то непривычно, что в наши дни жандарм – это не толстячок в форменном кепи.

      Взгляд у Вронски был довольно плотоядным.

      Плохое начало, подумала Людивина, постаравшись сдержать эмоции. Не сейчас. Думай о работе. Сосредоточься.

      – Эта шахта была просто заблокирована? Не затоплена? – продолжила она.

      – Да, сделали бетонную опалубку. Перекрыли плитами колодцы. Внизу все осталось как было.

      – Это обычная практика?

      – Нет, большинство шахт затопили, если рядом было много воды, или засыпали, хотя бы частично, сланцем пополам с бетоном. С такой начинкой в брюхе они затихают навсегда.

      – Почему здесь поступили иначе?

      – Все зависит от участка. Здесь он прочный, очень глубокий, риск обрушений невелик, города рядом не строятся, так что смысла нет. К тому же недалеко грунтовые воды, и мы не хотим рисковать загрязнить их сланцем. Да и заполнить такую прорву очень и очень дорого, вы не представляете себе размеров этого зверя. В общем, если можно оставить как есть, мы оставляем. Как правило, шахты тонут сами по себе, вода просачивается и естественным образом заливает штольни. В «Фулхайме» этого не произошло, и старый добрый «Гектор» все еще дышит.

      Торранс вздернула брови:

      – Разве не опасно оставлять шахту открытой, когда вокруг полно любителей экстрима?

      – Откровенно говоря, чудаки, рискующие жизнью, не наша забота. Мы, конечно, думаем о безопасности, но главное для нас – огромный кусок «швейцарского сыра» под городами и дорогами. За ним и надо следить. Все шахты запечатаны. Если какие-то недоумки придут со снаряжением, чтобы проделать дыру и пробраться внутрь, это просто идиотизм, вот и все.

      – А сложно пробить дыру?

      – В плитах? Еще бы, ручная дрель точно не возьмет! Толщина бетона – несколько метров. На самом деле парни заходят с боков. Ищут, где вокруг плиты сдвинулся грунт, и копают это место в обход, чтобы расширить. Случается редко, паниковать не стоит. И слава богу, там же почти километровые ямы! Вот почему я считаю, что нужно быть совсем безголовым, чтобы…

      Людивина не верила своим ушам:

      – Неужели есть любители,