Поломанный Мир 2: Недра. Андрей Коробов

мотал из стороны в сторону киркой. Один раз она пронеслась в опасной близости от лица Альдреда, заставляя его кровь кипеть от злости. Плевать, что легко отделался.

      При близком рассмотрении горе-старатель едва ли напоминал человека. Скорее уж, оголодавшего гуля, которого зараза съедала изнутри. Бледный, как смерть. Высокий и тощий. Хребет согнуло вопросительным знаком. На голове волос не осталось. Лишь последние клоки собирались в сальный оселедец.

      Тяжкая жизнь его под землей длилась долго, нещадно лишая последнего здоровья. От него разило потом, усталостью и безнадёгой.

      Невольник не спешил возвращаться на работу. Присел на булыжник возле входа в туннель, рядом опёр на камень кирку и стал копаться в своей мешковатой робе. Он выудил оттуда булькающий мех. Затем откупорил крышку и начал жадно лакать пойло.

      Резкий запах сивухи защипал ноздри Альдреда. Ничего более смрадного и тошнотворного из напитков он никогда не слышал. Тем не менее, удушающие испарения натолкнули его на интересную мысль.

      Добыть спиртное каторжникам было неоткуда, кроме как от надзирателей. Зная, сколь тягостен удел старателя, Флэй предположил, что алкоголь в жизни заключенных занимал роль дешевого обезболивающего. Всё-таки тяжкий физический труд после пары глотков шёл чуть легче, стан, таз, колени и руки так не ныли. Ныли, конечно. Просто это не чувствовалось так остро. Сладкое забвение и апатия в ожидании Смерти.

      Мимо приунывшего каторжника Альдред ни за что бы не прошмыгнул. Брюнетка – тоже. Слишком уж близко находился, наслаждаясь тишиной перед очередным выходом на смену. Выходкой своей каторжник не оставлял Киафу Снов иного выхода.

      Чтобы не спугнуть и не привлечь к себе внимание, Флэй стал медленно подбираться к невольнику со спины. Переступал медленно, с кошачьей аккуратностью, двигался боком. Каторжник и ухом не повёл, думая лишь о собственных невзгодах под землей. Над ним уже силуэт навис, а он всё лениво лакал из меха сивуху.

      Будто лесной кот – мышь, Альдред сцапал его. Провернул трюк точь-в-точь как Дора Казадеи при нём неоднократно. Одна когтистая лапа прикрыла рот. Вторую Флэй запустил в торс хилого заключенного, превращая его в призрак. Несчастный не успел и пикнуть, стал совершенно бесплотным.

      Ощущения, который испытал Киаф Снов, используя иглы, сложно было передать словами. Тем более, отношение, возникшее у него в процессе. Альдред прямо-таки трепетал, словно охотник, дорвавшийся до потрошения оленьей туши.

      До внутренностей дело не дошло. И всё же, Флэй кое-что нащупал в полупрозрачном образе заключенного – душу его. Сравнительно мягкая, склизкая, трепещущаяся и податливая, словно сердце. Шутка ли, оно тоже ещё билось. Этот стук отдавался Альдреду в ладонь. Ощущения на стыке любопытства, отвращения и трепета.

      Нет ничего в Аштуме более хрупкого, чем душа живого существа.

      Требовалось приложить усилие, чтобы покончить со всем. И Киаф Снов не заставил бедолагу долго ждать. Резким движением он выдрал из грудной клетки душу, словно сердце живьём,