Испытай всякое. Эрл Стенли Гарднер

совершенно свободен.

      – А вы-то сами? – поинтересовался я.

      – Не буду врать, – ответила она. – Я тоже пока не у дел. В течение прошлого месяца встречалась с одним парнем, но потом порвала с ним и… ну, мне нечем было заняться… некуда поехать, кроме своей квартиры, и меня одолело одиночество.

      – И как потом развивались события?

      – Ну, все началось немного погодя. Карлетон пригласил меня пообедать. Я полагала, что если поеду с ним, то все ограничится рестораном. Именно так я себе это представляла.

      – А что у него было на уме?

      – Получить от меня максимум, как мне думается. У вас, у мужиков, других мыслей не бывает. Ему хотелось попытать со мной счастья, если, конечно, не получит от ворот поворот. Дьявольщина, а что еще вы ожидаете?

      – Лично я – ничего, – был мой ответ. – Просто спрашиваю, чего ожидали вы.

      – Ваша взяла. Допустим, иллюзий насчет него у меня не было – именно такого развития событий я и ожидала.

      – И вы отправились с ним в ресторан?

      – Да.

      – А что потом?

      – Ну, он собирался отвезти меня туда, где осталась моя машина, но предложил по дороге заехать на Малхолленд-Драйв, и меня это вполне устраивало.

      – А вы догадывались, что за этим кроется?

      – Боже мой, Дональд, а как же иначе? Яснее ясного: этот тип собирался остановить машину под предлогом взглянуть на огни ночного города, а на деле – затем, чтобы немного пообжиматься в машине и посмотреть, что из этого выйдет.

      – И что, это вас устраивало?

      – Почему бы и нет! Я же живой человек. Главное – не дать зайти делу слишком далеко и осадить его тогда, когда он перейдет грань дозволенного.

      – Считайте, что я понял. Слушаю дальше.

      – Ну так вот! Сказано – сделано. Мы заехали на верхотуру и стали любоваться панорамой, и… не знаю, поверите ли вы, Дональд, или нет… но он действительно оказался душкой. Ничего лишнего – просто сидел и смотрел, и тут я внезапно поняла, что он мне нравится.

      – Почему же, верю. А что потом?

      – Он развернулся ко мне, чтобы что-то сказать, ну, а я подставила ему лицо так, чтобы он мог меня поцеловать, правда, для этого ему пришлось наклониться.

      – И он наклонился и поцеловал вас?

      – А что ему оставалось? Дьявольщина! Я ведь сделала первый шаг. Он же нормальный мужик.

      – Намек понят. Продолжайте!

      – Потом то, что произошло… вернее, даже не произошло, а только намечалось – пришлось мне по нраву. Он не пытался наглеть, не форсировал события, не спешил так, словно опаздывал на поезд. Немного пообнимался, поцеловал меня несколько раз… ну, и я почувствовала к нему тягу и стала невольно поддаваться его обаянию.

      – Пока все понятно. А потом?

      – Потом, – призналась она, – сказав «а», скажи и «б». Поверьте, я не стала бы возражать, если бы он попытался добиться большего, но, видимо, ему не хотелось заходить далеко.

      – Вот как? – спросил я.

      – Карлетон оказался на высоте. Он не начал меня тискать, не дал волю рукам, а просто тронул с места автомобиль.

      – Ушам своим не верю. Продолжайте.

      – Стыдно