Русские писатели и публицисты о русском народе. Отсутствует

часть познаний, коими гордится сегодня дух человеческий, уже в то время предчувствовалась лучшими умами; характер общества вполне определился, и, вызывая к новой жизни языческую древность, христианский мир обретал не достававшие ему формы прекрасного. Но до нас, отгородившихся своей схизмой, не достигало ничего, что происходило в Европе. Нас не интересовали тамошние великие дела. У нас не было ни тех выдающихся качеств, коими религия одарила современные народы и коими они превосходят древних никак не меньше, чем сии последние готтентотов и лапландцев; ни тех новых сил, обогативших человеческий разум; ни тех нравов, которые, благодаря подчинению духовной власти, из диких и грубых сделались мягкими и умеренными. И когда христианство величественно шествовало предначертанными ее божественным основателем путями, увлекая за собой одно поколение за другим, мы, несмотря на наше звание христиан, сидели недвижимо. Пока происходила перестройка всего мира, ничего у нас не воздвиглось, мы спали в наших жалких, крытых соломой лачугах. Словом, новые судьбы рода человеческого совершались не для нас. Плод христианства не нам, христианам, был предназначен. <…>

      Но вы скажете мне, что мы все-таки христиане, что разве нельзя цивилизоваться на какой-нибудь другой манер, кроме европейского? Несомненно, мы христиане, но ведь и абиссинцы тоже христиане. Конечно, можно цивилизоваться и не по-европейски: например, как в Японии, которая, если верить одному из наших соотечественников, превзошла Россию. Неужели вы думаете, что христианство эфиопов и цивилизация японцев приведут к тому порядку вещей, о котором я только что говорил и который есть конечная цель человечества? Неужели вы думаете, что сии абсурдные искажения Божественных истин помогут снизойти небесам на землю?[46]

      Эта ужасная язва, которая нас изводит, в чём же ее причина? Как могло случиться, что самая поразительная черта христианского общества как раз именно и есть та, от которой русский народ отрекся на лоне самого христианства? Откуда у нас это действие религии наоборот? Не знаю, но мне кажется, одно это могло бы заставить усомниться в православии, которым мы кичимся. Вы знаете, что ни один философ древности не пытался представить себе общества без рабов, да и не находил никаких возражений против рабства. Аристотель, признанный представитель всей той мудрости, какая только была в мире до пришествия Христа, утверждал, что люди родятся – одни, чтобы быть свободными, другие – чтобы носить оковы. Вы знаете также и то, что по признанию самых даже упорных скептиков уничтожением крепостничества в Европе мы обязаны христианству. Более того, известно, что первые случаи освобождения были религиозными актами и совершались перед алтарем и что в большинстве отпускных грамот мы встречаем выражение: Pro redemptione animae – ради искупления души. Наконец, известно, что духовенство показало везде пример, освобождая собственных крепостных, и что римские первосвященники первые вызвали уничтожение рабства в подчиненной

46

Чаадаев П. Я. Собр. соч. М., 1913. Т. 1. С. 77–87. (пер. с фр. составителя. – Ред.).