Русские писатели и публицисты о русском народе. Отсутствует

величавый, одним словом, Русский Народ! Есть ли бы я не имел щастия быть русским (мысль, служащая для меня величайшим утешением в жизни сей), то сердце мое всегда бы стремилось к сему народу.

      Радуйся, благословенный народ, лучшее произведение Руки Творческой! Радуйся и чувствуй свою радость, свое существование!

      Дневник Н. И. Тургенева (1 апр. 1811).[9]

      Я с ним (П. Б. Козловским – Д. С.) много спорил, и спорил о таких предметах, которые никакому сомнению не подвержены; он утверждает, что русский народ никакого характера не имеет. Вот, брат, как и неглупые люди заблуждаются.

      Письмо Н. И. Тургенева к брату С. И. Тургеневу (3 ноября 1811).[10]

      Вот уже три недели, как я здесь (<в Москве. – Д. С.>), и по сию пору не опомнился. <…> Незначащие лица, на которых видна печать рабства, грубость, пьянство, – всё уже успело заставить сердце обливаться кровию и желать возвращения в чужие края. Непросвещение высших классов также действовало на произведение последнего желания. Суровая зима показалась мне совсем не таковою, как я представлял ее, будучи в Геттингене и Неаполе. Она подлинно убивственна.

      Дневник Н. И. Тургенева (6 марта 1812).[11]

      Чем более мы стрясываем с себя иностранное, тем в большем блеске, в большей славе являются народные свойства наши. Чем более обращаемся сами к себе, тем более познаем достаточность свою на удовлетворение требуемого от чужеземцев для нашей пользы. Слава Кутузову!

      Дневник Н. И. Тургенева (16 окт. 1812).[12]

      Поручаю дружбе твоей подателей сего, двух англичан, Джонса и его товарища. Я уверен, что ты воспользуешься сим случаем и постараешься доказать им, что Москва и под пеплом сохранила древнюю добродетель свою, отличающую русских: гостеприимство.

      Письмо А. И. Тургенева к А. Я. Булгакову (27 дек. 1812).[13]

      Полетел бы за русскими орлами. За Рейном летали и римские, но какая слава древних и новейших народов может сравниться с нашею!

      Письмо А. И. Тургенева к А. Я. Булгакову (21 ноября 1813).[14]

      (Оккупация Франции в 1814 году)

      Русские солдаты вели себя по отношению к французам бесконечно лучше немецких солдат. Когда прусские и баварские войска проходили через Нанси и его окрестности, было совершено много бесчинств, и среди жителей раздавались громкие жалобы. <…>

      Сколько раз я слышал от граждан Нанси и окрестных местностей, что они смотрели на квартировавшего у них русского солдата, как на собственного сына. Они относились к нему с таким доверием, что оставляли в его руках ключи от дома, поручали ему нянчить маленьких детей, и русский солдат охотно помогал им в домашних работах. Поэтому, когда в Нанси распространился слух, что город должен быть очищен русскими и занят баварцами, то жители говорили, что они предпочли бы взять на постой десять русских вместо одного баварца.[15]

      Я не записывал того, что я чувствовал при въезде моем в Россию и во время пребывания моего в Москве и здесь <в Петербурге> – Д. С.>. Но чувства сии

9

Там же. С. 297–298.

10

Архив братьев Тургеневых. Вып. 3. СПб., 1913. С. 428.

11

Там же. С. 190.

12

Там же. С. 206.

13

Письма Александра Тургенева Булгаковым. М., 1939. С. 129.

14

Там же. С. 140.

15

Тургенев. Н. И. Россия и русские. Т. I. М., 1915. С. 51–52.