Млечный путь. Вера Вильнер

облачённые в уже привычные мне комбинезоны разных цветов, а за столами сидели трое вырцан, строчивших на швейных машинках.

      – А где вы берёте ткани? – поинтересовалась я. – Их тут ткут в соседнем помещении, – ответил Винц и кивнул на открытую дверь смежной комнаты. Оттуда раздавалось жужжание станков.

      Один из сидящих за машинками вырцан поднялся и подошёл к нам.

      – Кацл, – сказал он, подойдя. – Верст харста. Систа ум бирст.

      Винц сразу перевёл. – Это Ранц, наш закройщик – стажёр. Он сказал Вам: «Возьмите, пожалуйста. Это Ваш костюм».

      – Спасибо, – сказала я, очень удивившись и беря в руки мягкую серебристую вещь.

      Винц перевёл Ранцу так: – Жанна карза балц. (Жанна сказала спасибо). Ранц улыбнулся и сказал: – Велц. Это было «пожалуйста». «Сегодня же сяду учить язык», – решила я, – негоже мне, профессиональному переводчику, пользоваться услугами другого толмача. Через неделю я должна свободно разговаривать по-вырцански.

      – На меня специально сшили костюм? – поинтересовалась я.

      – Да, – ответил Винц, – пока Вы спали, с Вас сняли мерки и за два часа сшили то, что сейчас на Вас надето. А это второй Ваш костюм. Не можете же Вы всё время ходить в одном и том же.

      «Какая трогательная забота».

      – А тот костюм, в котором я сюда попала, мне отдадут?

      – Конечно, но позднее. Да и здесь Вам будет в нём неудобно. Носите пока этот, – он кивнул на серебристый, – Вам определённо понравится.

      «В ближайшем обозримом будущем они не собираются вернуть меня на Землю, иначе не стали бы наряжать в свои комбинезоны», – сделала я безрадостный вывод.

      Следующую дверь мы миновали, не останавливаясь.

      – А здесь что? – спросила я. – Это комната наказаний, – ответил Винц на ходу.

      – Да?! Вот это интересно.

      И я остановилась. – А почему мы сюда не зайдём?

      – Уверяю Вас, что это совершенно не интересно. Маленькая комната с диваном, столом и табуретом. Сюда запирают на несколько дней за некоторые провинности.

      «Ага! Значит не всё так гладко в идеальной Вырцанской республике, тут есть и заключённые. Интересно, за что сидят – за воровство, убийство или инакомыслие?»

      Винц ответил на мой в общем-то не обращённый к нему вопрос.

      – Никаких серьёзных преступлений. В основном это касается подростков. Невыученные уроки, ложь преподавателям, неумышленная порча имущества.

      – А взрослые никогда ничего противоправного не совершают?

      – Было несколько случаев. Например, один рабочий по своей нерадивости испортил очень важный прибор. За это он просидел в комнате наказаний три месяца, а потом был переведён в мусорщики.

      – А что ещё?

      – Самый серьёзный проступок связан с медициной. В больнице умер один вырцанин из-за ошибки врача. За это доктор пробыл в комнате наказаний полгода, а потом тоже стал мусорщиком.

      «Да, строго. Они живут без права на ошибку, поэтому