Путь Чжао. Александр Воробьев

быструю диагностику. Жив, шоковое состояние, без сознания.

      – Ну хоть не ранен, – Виктор, кряхтя, поднял пилота на руки и осторожно, бочком, вышел с ним в коридор.

      Закрыть дверь с раненным на руках оказалось чертовски сложной задачей, но извернувшись и на секунду освободив левую руку, Виктор сумел дотянуться до сенсора замка. Дверь скользнула на место, а вентиляция тут же загудела, выдавливая остатки метана и азота нагретым воздухом.

      В салоне на удивление никого уже не было. Виктор подошел к двери шлюза и, найдя в меню скафандра опцию ближней связи, спросил на общем канале.

      – Сюин, вы там как, готовы?

      – Нет, – тут же ответила девушка. – Мои подопечные еще одеваются. Что с Ковальски?

      – Живой, без сознания, – перечитал он показания датчиков. – Видимо, не успел захлопнуться, а минус 180 в лицо могут и вырубить. У него что, в скафандре аптечки нет?

      – Это же не военный скафандр, – немного помедлила Сюин, – подожди еще пару минут, гости оденутся, и я открою люк. Тут есть аптечка, она поможет.

      – Поторопи их, – буркнул Виктор, всматриваясь в физиономию пилота через забрало шлема. – Не нравится мне его лицо.

      Дверь открылась минуты через три, когда Виктор уже начал терять терпение. Марсианские дети в пять лет быстрее надевают скафандр, чем эти зажравшиеся идиоты! Не теряя времени, он протиснулся в тесный шлюз и уложил пилота на очищенный туристами клочок пола.

      Дождавшись, пока шлюз завершит цикл смены воздуха, Виктор перевел скафандр пилота на внешнее управление и дал команду раскрыться.

      – Сюин, давай аптечку!

      Девушка тут же вложила ему в ладонь ярко желтый брусок аварийной аптечки. Виктор распахнул скафандр пилота, обнажая тому верх торса, потратил несколько секунд на то, чтобы расстегнуть воротник, и прижал аптечку к шее. Щелчок, пауза, серия щелчков и короткий звон. Виктор тем временем копался в памяти, вспоминая инструкцию. Взятие пробы, анализ, впрыск препаратов. Звон означал завершение процедуры.

      Ковальски явственно простонал под шлемом и попытался сесть. На всякий случай Виктор его придержал.

      – Ты как, приятель?

      – Спасибо, дерьмово, – простонал тот. – Морда лица горит, и глаза слезятся, ни черта не вижу. Это ты меня вытащил?

      – Не за что, – хмыкнул Виктор. – Ты захлопнуться не успел?

      – Осколки кокпит пробили, мне струей прямо в лицо. Больше ничего не помню.

      – Глаза целы? – обеспокоенно присела рядом Сюин.

      – Не знаю пока, – испуганно ответил Ковальски, – открыть не могу, больно.

      – Лекарство скоро подействует, – успокаивающе взяла пилота за руку Сюин.

      Дальше Виктор смотреть не стал. Раздраженный нежностью этого прикосновения, он выпрямился и глухо скомандовал.

      – Застегни ему скафандр, нам нужно отсюда выбираться.

      Сзади послышалась возня, и секунд через десять Сюин доложила.

      – Готово.

      – Ну, понеслась. – Виктор протиснулся к наружной двери шлюза и потянул