Любовница своего бывшего мужа. Ашира Хаан

и веселые, с бутылкой шампанского, подаренной владельцем ресторана, выскочили на террасу, чтобы полюбоваться на знаменитые южные звезды, и Антон загадочно прошептал мне на ухо:

      – Обопрись на перила.

      Я запрокинула голову, глядя на черное небо, сияющее тысячами далеких солнц, а он забрался под мою невероятно пышную юбку на кольцах, из‑за которой мы даже танцевали на вытянутых руках, и там, под ней…

      Пока он стаскивал с меня белые кружевные трусы зубами, я еще хихикала, а вот потом, когда он встал там, под юбкой, на колени, и его пальцы легли мне между ног, разводя мгновенно увлажнившиеся складочки, а язык самым кончиком дотронулся до узелка клитора, я могла уже только тяжело дышать и, может, иногда стонать, едва стоя на ногах.

      Но и это было ненадолго – Антон закинул мои ноги себе на плечи, придерживая меня прижатой к тем перилам, и пока он вылизывал и посасывал, скользил сверху вниз и проникал внутрь, пока его пальцы трогали, терли, раздвигали, надавливали, вонзались, я судорожно сжимала перила ограждения онемевшими руками и моей выдержки хватало только на то, чтобы не орать на всю улицу от счастья и наслаждения.

      А потом на соседний балкон вышла пара англичан лет пятидесяти.

      Откуда я узнала, что они англичане?

      Во‑первых, по акценту. Во‑вторых, по тому, что они моментально завели легкую беседу, начав ее с замечания о погоде, а потом вежливо поздравили меня со свадьбой. А в‐третьих, по тому, что выражение теплой вежливости на их лицах ни на каплю не изменилось, когда после слов «И мужу вашему тоже передайте, что мы за вас рады», мой муж вынырнул из‑под вороха юбок с блестящими от моей смазки губами и вежливо поблагодарил.

      Я поднялась на цыпочки, обвила его шею руками и слизала свой вкус с его губ. И так увлеклась – да и он тоже, – что не заметила, как наши собеседники ретировались.

      Зато в этот вечер они больше не выходили на свой балкон, и мы барахтались там на креслах и кушетках до самого невыносимо‑розового рассвета, так и заснув под утро в ворохе белоснежных кружев, переплетясь всеми конечностями, как потом засыпали все годы нашего брака. До самого конца.

      Я шмыгнула носом и опустила взгляд.

      И тут же увидела Антона, который не замечал меня, хотя стоял всего в нескольких шагах. Он, как и я чуть раньше, смотрел на верхние этажи отеля, и на лице у него была написана такая мука, будто ему распиливали зуб мудрости прямо в десне.

      Отцы и дети

      Не сводя с Антона глаз, я отступила назад на шаг. Потом еще. И еще. Я боялась отвернуться, словно именно в этот момент он бы меня заметил. Так, гипнотизируя его, я отходила все дальше и дальше. А потом юркнула за дерево и оттуда уже, прячась за всем, что попадется, поторопилась к отелю, в котором была назначена съемка.

      Надеюсь, мой ужасный бывший муж не заметил этих маневров, очень уж глупо они выглядели. Но встречаться с ним не хотелось совершенно.

      Наверное, мне стоило насторожиться, когда в лобби нужного отеля мне указали на «зал для торжеств» с очень сочувственным видом.