Инквизитор. Божьим промыслом. Книга 14. Пожары и виселицы. Борис Конофальский

фон Готт.

      – Так то ведьмы дождь вызвали! – уверенно прокричал Хенрик.

      И могучий фон Готт уставился на своего старшего товарища, широко открыв глаза:

      – Чёрт! Хенрик, а ты прав! Умный ты! Точно это дело рук поганых ведьм!

      А тут и Волкову в голову пришла нехорошая мысль, и он прокричал своим оруженосцам:

      – Господа, напейтесь воды, пока она течёт с неба, и наберите её в шлемы. Нам она понадобится.

      – Да, сеньор, – сразу отозвался фон Готт.

      Хенрик поступил так же, но при этом он поинтересовался:

      – Генерал, а вы, что, думаете, что мы тут задержимся?

      Волков поднимает глаза к небу, но из-за падающей воды даже туч на небе рассмотреть не может, тем не менее он отвечает своему оруженосцу:

      – Если так будет лить ещё час, то дорогу тут совсем размоет. А она и так нехороша для тяжёлых поклаж, и всё вверх и вверх идёт. Брюнхвальду будет непросто подтащить к замку пушки, может, придётся нам сидеть в этой башне не день и не два… А больше. Так что собирайте воду, господа.

      Дождь заливал лица обоих его оруженосцев, струями стекал под доспех, а они держали шлемы, собирали ими воду и с удивлением смотрели на своего сеньора. Смотрели и удивлялись его прозорливости. Хотя могли бы и не удивляться. Не в первый раз его опыт и его знание дела позволяли ему делать прогнозы, которые для всякого другого не были очевидны.

      – Поганые ведьмы, – наконец повторил фон Готт и словно всем другим стал объяснять, что и так каждому было ясно. – Вот ведь как всё ловко удумали! Пока полковник будет по грязи тащить в гору пушки, они нас попытаются выбить из башни.

      – Именно, – согласился с товарищем Хенрик. – Вот и дождь такой сильный к тому вызвали, отродья сатанинские.

      – Не хотят нас с маркграфиней выпустить из замка, – разумно предположил фон Готт.

      – Хорошо, что вы это понимаете, господа, – заметил им генерал и уточнил у первого оруженосца: – А где пистолеты, Хенрик?

      – Внизу оставил, не захотел тащить их под дождь, – отвечал тот.

      – Пистолеты заряжены? – уточнил генерал. – А сколько в сумке зарядов осталось?

      – Пистолеты заряжены. Пороха ещё на два заряда хватит, – тут Хенрик уже был не очень оптимистичен, – а пуля так всего одна осталась. То есть у нас ещё три выстрела.

      – Уже неплохо, – произнёс Волков, умываясь дождём и снова поднимая лицо к небу. – Мы неплохо их потрепали; после нашего дела и потери великана задора у них, клянусь Господом, поуменьшится. Лишь бы к ним не подошло подкрепление.

      – Думаете, сеньор, мы выстоим до подхода Брюнхвальда? – спросил фон Готт, и спросил это в таком тоне, который очень не понравился Волкову, и тот ответил почти с насмешкой:

      – Уж от кого-кого, а от вас, фон Готт, я таких вопросов услышать никак не ожидал.

      И тогда Хенрик посмеялся, и посмеялся он с видимыми нотками насмешки. И фон Готт, взглянув на него, стал говорить, словно оправдываясь:

      – Да я просто спросил!

      – Ага-ага, – продолжает