Собачество. Эка Парф

человека. Сколько положительных эмоций, беспричинной радости, собачьей беззаботности «поел» этот Мортимер!

      То ему дарят печеньку только за то, что шерсть у него густая и шелковистая. Потом он становится обладателем собственной миски в нескольких соседских домах. Затем ему вручают самодельный диплом, как лучшему представителю породы на одной из выставок. И после всего этого твой любимый хозяин спрашивает у своих родителей «почему Голди не приносит мне мой красный носок, когда я прошу его об этом?». А они ему отвечают:

      «Голди – твоя собака. Ты его воспитывал. Ты бы еще спросил, почему ты являешься глубокорелигиозным человеком. Да потому что мы тебя так не воспитывали».

      Голди очень не любил бордер-колли.

      И одна из них живёт в одном из этих домов.

      – Ты скоро? Закругляйся.

      Голди бросил на миссис Дарабонт виноватый взгляд. Он даётся только собакам. Иногда они используют его в лучших соображениях. Но могут прибегнуть к этому приёму во имя собственного благополучия. Голди всем своим существом понимал негодования хозяйки. Ему пора прекратить даже думать об этих горделивых бордер-колли. Всё равно, несмотря ни на что, Кристофер любит своего псёнка.

      Голди потянул миссис Дарабонт в сторону дома.

      После поворота на Маунт-стрит парочка встретила одного из соседей – кота. Тот развалился на крыльце, будто ему было лень просто лечь, как это делают другие животные. Грани его самолюбия давно истёрлись. Он смотрел на мир глазами пресыщенного эстета. Однако появление в доме напротив новосёлов привлекло его внимание, которое ещё час назад было направлено на вселенской важности думы на тему того, что ему сегодня предстоит съесть на обед.

      То был крупных размеров кот. Миссис Дарабонт не сразу поняла, что на крыльце, что через дорогу, лежит не дикий зверь, а соседский питомец. Животное начиналось умеренно заострёнными, но широкими в основании ушами. Кончики их украшали пресловутые «кисточки». Заканчивалось существо невиданной красоты цвета дымки мощным пушистым хвостом. На самих миссис Дарабонт и Голди смотрела пара глаз золотистого, будто играющего в лучах несуществующего для остальных солнца, оттенка.

      Миссис Дарабонт знала, как глупо ждать от Голди какой-то выходки, вроде нападения на другое животное. И все же она натянула поводок.

      Оставив мысли об угрюмом коте за порогом, женщина и пёс вошли в дом.

      Как Пенелопа и обещала, она угостила Голди кексом. В качестве отзыва на выпечку, тот широко улыбнулся и завилял своим хвостом так сильно, что, казалось, что тот вот-вот оторвётся. То была высшая мера признания кулинарных деяний миссис Дарабонт. Она освежила собачью миску с водой, другую наполнила сухим кормом, и направилась на второй этаж: разгребать привезённые коробки с вещами.

      По традиции, сытый и довольный Голди ушел на своё спальное место. Оно представляло собой мягкую подстилку с бортиками,