Миллионка. Ирина Зиновьевна Мутовчийская

что-то не так, но решил расспросить тебя потом. А потом забыл. Так что случилось?

      – Я… Вчера… Нет, дядя, я не могу об этом вспоминать! Прости, пожалуйста, но я не могу!

      – Давай я буду задавать наводящие вопросы, а ты будешь просто говорить мне «да» или «нет». Ты вчера был в таком месте, где не был до этого никогда, да?

      – Да.

      – В этом месте ты увидел что-то, что тебя очень испугало, да?

      – Да. Да, да! Дядя, я не хочу говорить об этом! Я боюсь!

      – И все-таки тебе придётся поговорить об этом. В последний раз!

      – Дядя, я принёс оттуда лист из книги, о котором ты сказал, что это подделка. Эта книга… Если ты заставишь меня говорить о ней, то я убегу из дома.

      – Успокойся, Токагава. Я не буду тебя заставлять. Все, что я хотел узнать, я уже услышал от тебя. Племянник, я тебе ещё не все сказал. Несколько лет назад на раскопках я сломал ногу. Костоправ неправильно сложил кости. И… Мало того, что я остался на всю жизнь хромым, теперь боли мучают меня непрерывно и особенно, когда на улице такая погода, как сегодня. Вчера перед сном я был готов к боли, даже лёг пораньше спать, надеясь проспать боль. Обычно это не помогает. Но на этот раз… Рано утром, когда я тебя разбудил, мне было не до ноги. И не до предполагаемых болей. И вот сейчас… Сейчас я обнаружил, что моя хромота прошла и угроза боли, естественно, тоже. Ты понимаешь, что это значит?

      – Нет.

      – Это значит, что ночью произошло что-то, что вылечило мою головную боль, мою хромоту, моё плохое зрение. Что ты на это скажешь?

      – Нет, дядя! Я ничего не знаю! Ничего, ничего, ничего!

      – А я думаю, что ты знаешь, только боишься сам себе, признаться. Ну, отвечай, что ты принёс вчера в дом?

      – Этот… лист из книги… там была книга, и я… Дядя, я не могу!

      – Хорошо. Давай не будем больше об этом. Ответь мне лишь на последний вопрос, этот лист с письменами, похожими на бохайские, где ты его нашёл?

      – Дядя, ты же говорил, что это подделка!

      – Я был неправ. И все больше склоняюсь к этой мысли.

      – К какой мысли?

      – Что я был неправ. А алфавит, которым исписан весь лист, подлинно бохайский. Пока ты был у Енеко, я тут кое-что сравнил. И пока могу сказать только одно: я был неправ. Так, где ты нашёл этот лист?

      – В подземелье. Под Миллионкой. Я ходил туда с друзьями. С русскими, Павлом и Сергеем.

      – С русскими друзьями, это хорошо! А вот то, что ты пошёл туда, не предупредив никого, это плохо. Если бы с вами что-то случилось, мы бы даже не знали, где тебя искать.

      – Ну, так уж получилось…

      – Как получилось, так получилось, но пообещай мне, что в следующий раз возьмёшь меня с собой.

      – Следующего раза не будет. Я никогда не вернусь больше туда.

      – А если я тебя попрошу об этом?

      – Нет! Дядя, не заставляй меня!

      – Хорошо, хорошо! Успокойся. Давай позже вернёмся к этой теме. А сейчас пойдем,