Однокласснику. Олег Скрынник

чуть-чуть они пожили.

      Мы – на улицу гулять.

      А умытые котята —

      Чистотою тут сиять…

      То-то мама будет рада!

      23 декабря 2011, пятница

      Собачка добрая лежит,

      Навеки здесь уснула.

      Она при жизни никого

      Ни разу не куснула —

      Ни за обеденный кусок,

      Ни за иную веру…

      Господь, наверное, судил

      Ей людям быть примером.

      Вползла, от слабости дрожа,

      В простынку как в тулупик.

      Пустила тихую слезу

      И превратилась в трупик.

      Три миниатюры

      Беда

      Сегодня я проснулся и увидел солнце. Оно было большое и ласковое. Хорошо, когда есть солнце!

      Быстро надел рубашку, выпил поставленный бабушкой стакан молока и выбежал на улицу.

      Солнце ударило в глаза. Я постоял немного, зажмурившись, и побежал. Бежать было некуда, но хотелось бежать!

      Возле Наташкиного дома я остановился, чтобы отдышаться. А тут она выходит на крыльцо – вся аж чёрная от загара.

      – Здравствуй! – кричит. А зубы так и сверкают.

      – Здравствуй, – говорю. – Уже вернулась, Наташка-букашка?

      Но она не обиделась. Мне стало интересно, и я подошёл поближе.

      – А мы по морю на катере катались, – протянула Наташка. Ехидно так протянула.

      – На катере-дятере. Наверно, на лодке с мышами, а не на катере.

      – И нет! На настоящем катере. С матросами!

      Мне стало обидно. Почему это девчонкам так везёт! Вот и море увидела, и на катере покаталась. А мы должны сидеть тут всё лето, таскать пескарей на удочку и притворяться, что это акулы

      Мы с Серёжкой давно решили стать моряками. Мы даже клятву такую написали и закопали за огородами, у старой осины. А она… Она и клятвы не давала, и на выносливость через речку не плавала, и рыбу сырую есть не пробовала, а вот поехала – и вперёд нас увидела море. Страшно несправедливо!

      – Ну и ладно! – сказал я с досадой. – Ну и катайся на своём катере.

      Я уже хотел уйти, но она схватила меня за рубашку.

      – Чего тебе?

      – Подожди немного. Я сейчас.

      И зашла в дом.

      Когда она вернулась, в руке у неё был маленький свёрток.

      – Возьми. Это вам с Серёжей.

      Я развернул свёрток и остолбенел. В нём была ленточка. Настоящая чёрная ленточка с бескозырки! Два золотых якоря и длинная надпись «Черноморский флот».

      – Это… насовсем? – спросил я.

      – Конечно, насовсем, – засмеялась Наташка и побежала к дому.

      У самой двери она обернулась и крикнула, улыбаясь во весь рот:

      – Моряки-буряки!

      И тут страшная догадка пришла мне в голову. Это она видела, как мы закапывали нашу клятву! Она…

      Я быстро побежал к Серёжке. Мы сели на скамейку, но я то и дело вскакивал и, размахивая руками, рассказывал моему другу о Наташкином злодействе.

      – Надо как следует дать ей. Пусть не суёт нос в чужие тайны! – закончил я.

      Серёжка протянул руку и взял у меня ленточку.

      – Откуда это у тебя?

      – Она