Мастер и Путь. Слепок с эпохи. Владимир Ишечкин

вакханки вино от лозы

      И нарезанный сыр от овцы и козы.

      Под трень-брень своих струн два известных сатира

      От вина отвлекали участников пира.

      Первый пел, что Харон дорожит часом икс.

      А второй, с хрипотой, – что не хочет за Стикс.

      Громовержец внимал им и слушал Гермеса.

      И не понял из речи его ни бельмеса.

      – Ты хороший лазутчик, – сказал. – Но торгаш,

      Покровитель коррупции. Маму продашь.

      – Я служу становлению среднего класса.

      А в итоге? Упрек от отца и гримаса.

      – Ладно! Выпей, отведай картошечки-фри

      И доклад свой доходчиво мне повтори.

      – Получил я письмо от сарматов и скифов

      Под секретной охраной запутанных грифов.

      В междуречье Ра – Дон… Ой, пардон!.. – Танаис

      Неплохой человек в думах крепко завис.

      Иногда он сидит как Мыслитель Родена.

      Только локоть не давит другое колено.

      Сразу видно, что он современный казак.

      Опирается лоб на солидный кулак.

      – В чем опасность? И есть ли на деле тревога

      Для команды Олимпа и каждого бога?

      – В том опасность, что люди под натиском дум

      Променять могут разум на шурум-бурум.

      Трудно мыслить потом о святом и высоком.

      Всю команду с Олимпа смахнут ненароком.

      Сгинет праздничный пир. Ни любви ни игры.

      Ухнет сказочный мир прямо в тартарары.

      Дабы так не случилось, решаю задачу:

      Кто неправильно мыслит, я переиначу.

      Кто пытается думать, у той мелюзги

      Профилактики ради, прочищу мозги.

      Штаб не спит, изучаются люди и риски.

      Поступают ко мне объективные списки.

      С казаком агентура попала впросак,

      Не вмещается он в эти списки никак.

      – Ты, Гермес, отдохни. Эта нервная тряска

      Никому не нужна. Продолжается сказка.

      Я не склонен влиять, раздвигая века,

      На порядки в стране, на судьбу казака.

      По сравнению с ним, ты зеленый, ты – viror.

      Не мешай казаку сделать вывод и выбор.

      – Батя! – вспыхнул Гермес, – Ты не путаешь слов?

      Ты не так говорил на планерке богов.

      Кстати! Я у тебя нахожусь на подхвате.

      Еду, как на коне, на твоем постулате:

      Достучаться до всех, откликаться на грипп,

      Чтоб не таяла вера в священный Олимп.

      Если рухнет она вместе с нами под ноги,

      То людьми будут созданы новые боги.

      – Ты, сынок, опоздал и пока не прозрел.

      Нас в Европе давно заменил новодел.

      Мы всерьез предавались обидам-печалям

      И решили на днях: от планеты отчалим.

      В черном небе призывно мерцали миры.

      Звездолет разводил на лужайке пары.

      Погрузилась команда с животными, скарбом.

      Джентельмены утерли носы своим бабам.

      Оставалось задраить посадочный люк,

      Как случилось до боли знакомое вдруг.

      На крылатых сандалиях, в чем нет секрета,

      Ты везде нас нашел бы со скоростью света.

      Мы