Дракон цвета любви. Галина Гончарова

Мора развел руками, показывая, что – да, исключения есть.

      Эс Малавия медленно кивнул.

      – Я поговорю с королем об этой незаурядной особе. Как ее имя?

      – Эс Малавия, я умоляю понять меня и простить…

      – Раэн?

      – Если вы позволите, я сначала поговорю с эссой. До того как ее судьбу примутся решать сильные мира сего.

      – Сильные мира сего… красиво.

      – Это ее слова.

      Эс Малавия задумался.

      В принципе, ничего страшного не было в этой отсрочке. И раэна Мору можно только больше уважать. Не сломался, не раскололся, а все же отстаивает интересы своего доверителя… доверительницы. Можно и не давить.

      Приедет – все и решится. Какая бы там эсса ни была, она отлично поймет, что не стоит плевать против ветра. Пока в ней заинтересованы благожелательно, лучше пользоваться. А то и передумать могут. Или надавить.

      – Много вам времени понадобится, раэн?

      – Я раскрою часть тайны, – пошел навстречу раэн Мора. – Моя доверительница учится в Академии Драконариев, так мы и познакомились – на ярмарке. С вашего позволения, я бы туда и съездил. И сразу же обратно, может – и вместе с эссой?

      – Да, пожалуй, – кивнул эс Малавия. – Я готов дать вам это время и даже экипаж предоставлю.

      – Буду очень признателен, – согласился раэн. – Годы мои уже не те, чтобы на конях скакать.

      – Вот и отлично.

      Мужчины поняли друг друга. Оставалось еще, чтобы их решение поняла и приняла незнакомая эсса, но и в ней эс Малавия не сомневался. Женщины, конечно, бывают дурами, но тогда они ничего нового не придумают, так всю жизнь за мужем и просидят. Ровно.

      Что ж.

      Еще немного подождем.

3

      Али сидел в кустах и тихонько хныкал.

      Плакать он не мог, слезы закончились, просто скулил на одной ноте, как щенок. Безнадежно и устало.

      Больно так…

      Так больно…

      Когда тебе всего девять лет, страшно осознавать, что жизнь-то уже закончилась. Вот взяла – и завершилась. Раз и навсегда. И ты скоро умрешь, наверное.

      А только умереть иногда лучше, чем терпеть весь этот кошмар. Али точно знал: если еще раз он такое увидит, то сойдет с ума. И будет кричать, и кричать, и кричать, и его тоже швырнут на корм тварям. А так все начиналось…

      Бывает в жизни и такое. Когда умирает родами мать, а любящий ее больше всего в мире отец принимает на руки сына. И не проклинает, не злится на существо, которое отняло жизнь у любимой. А наоборот, клянется любить мальчика за двоих. И за себя, и за нее. За ту, которая ушла, едва увидев малыша. Едва успев дать ему имя.

      Так у Али и получилось.

      И жил он себе спокойно с отцом все девять лет, как драгоценный камень в перстне. Ни в чем не нуждался. Отец, скромный приказчик, так и не взял вторую жену, не привел в дом наложниц, за ним и за сыном приглядывала его мать. Потом бабушку забрал к себе Сантор, и Али везде стал ходить с отцом. Быстро научился тому и этому, умел разговаривать с людьми, примечал качество товара, отец еще смеялся: мол, расти, будешь