Заберу тебя, девочка. Анастасия Градцева

пахнет подкладка и воротник, и от этого внутри тянет. Томительно, сладко и тревожно.

      – С Лексом надо поосторожнее, – соглашается со мной Грин. – Он у нас такой. Не забалуешь.

      Я киваю, улыбаюсь, смотрю ему в лицо и хочу что-то сказать, но вдруг дверь базы распахивается.

      – Всем привет! – звучит звонкий девчоночий голос. – Дим, я тут решила забежать…

      Мы с Грином одновременно оборачиваемся.

      Я вижу тоненькую угловатую фигурку со светлыми, точно выбеленными волосами, и огромными, неумело подведенными голубыми глазами. В руках у нее какой-то большой сверток.

      Она растерянно, как-то по-детски моргает, глядя то на меня, то на него, а потом вдруг с неожиданной для такого хрупкого существа злостью спрашивает:

      – Дим, а это вообще кто?!

      – Ленка… – растерянно хмурится Грин, а потом вдруг строго спрашивает: – Так. Я не понял, ты чего это тут делаешь? Я тебе что, блин, сказал?

      – Ты сказал, что зайдешь, – упрямо возражает она, делая несколько шажочков внутрь. На вид ей лет двенадцать-тринадцать, она вся тонкая как веточка, а локти и колени торчат, словно у олененка. – Мы с ба пирожков испекли и ждали тебя!

      – Да я же сказал тебе, что планы поменялись и что мы поехали на базу! И чтобы ты дома сидела и уроки делала, – Грин выглядит разозленным. – Какого хрена ты сюда притащилась? Одна шла через гаражи? Голова вообще на плечах есть?

      – Дим, – голубые глаза наполняются слезами, которые девчонка старательно сдерживает. – Не ругайся. Я хотела…

      Она трогательно шмыгает носом, и Грин раздраженно машет рукой.

      – Черт с тобой, но чтобы больше так…

      – Я больше не буду! – порывисто обещает она, а я теряюсь в догадках. Кто она Грину, который оказался Димой? По всему кажется, что сестра, но внешнего сходства в них ни на грамм: Грин черноволосый и смуглый, а эта Лена вся светленькая. И черты лица абсолютно разные.

      – Я смотрю, у нас гости, – вдруг раздается за моей спиной голос Лекса, и я непроизвольно вздрагиваю и оборачиваюсь.

      – Да тут Ленка забежала, – бормочет Грин.

      – Вижу, не слепой, – прохладно сообщает Лекс. – У нас тут сегодня проходной двор, походу.

      На его лице темная полоска, то ли сажи, то ли машинного масла, а взгляд чуть прищуренных светлых глаз обшаривает меня с головы до ног с насмешливой откровенностью, как будто напоминая мне о том, что он теперь в курсе, какого цвета у меня белье под этой рубашкой.

      Я смущаюсь и чуть плотнее запахиваю куртку. Кошусь на девочку: она наверняка испугалась Лекса. Но та почему-то не выглядит напуганной, наоборот, даже как будто слегка улыбается. А когда видит, как Лекс кладет свою тяжелую руку мне на плечо, ее улыбка становится еще шире.

      – Привет, – бодро говорит она. – А я вам пирожков принесла! С капустой, с картошкой и с повидлом. Будете?

      – Привет, Лен! Очень даже будем, – к нам подходит Соник, вытирая грязные руки какой-то тряпкой. – У баб Маши самые лучшие пирожки, которые я когда-либо ел.

      – Вообще-то всю начинку я сама делала