.

принять душ и отдохнуть, тогда, возможно, манеры улучшатся, а гормоны успокоятся.

      Покрытый дорожной пылью байкер определенно герой не ее романа, сколь бы обворожительно он ни улыбался. Обычно она с трудом переносила запах пота, исходящий от мужчин в австралийской глубинке, но, когда Маршалл Салливан прижал ее к себе, тело отреагировало на крепкие объятия, исходящий от груди жар и слова, что он ей шептал.

      Пусть даже борода и колючая.

      Эва не любила бородатых мужчин.

      Мужчина, разъезжающий по стране в одиночку, наверняка преследует какую-то цель. Спасается бегством, устраняется от общества, прячется от властей. А может, подобно ей, бросил жизни вызов.

      Как бы то ни было, у нее внезапно возникло огромное желание снова посидеть с ним за одним столом.

      – Тогда увидимся в семь тридцать! – крикнула она ему вслед.

      Эва злилась на себя за опоздание, но еще больше на Маршалла Салливана за то, что до сих пор не появился. Неужели ухитрился заблудиться, переходя улицу?

      Она обвела взглядом посетителей маленького кафе. Пожилая пара, уткнувшийся в книгу одиночка, двое друзей, спорящих над спортивной газетой. Снова посмотрев на читающего потрепанную книжицу мужчину, сидящего за барной стойкой, обратила внимание на его руки – очень красивые руки – и шагнула к нему.

      – Маршалл?

      Он поднялся. Сбрив бороду и усы, он не просто изменился, но стал совершенно иным человеком, хотя волосы по-прежнему оставались нестриженными. Зачесанные назад, они открывали гладкий широкий лоб и притягивали внимание к глазам.

      Он заложил страницу салфеткой и закрыл книгу.

      – «Путешествия Гулливера»? – удивилась Эва, взглянув на обложку. На самом деле хотелось воскликнуть: «Ты побрился?»

      – Я всегда вожу с собой несколько любимых книг.

      Она села рядом, не сводя глаз с его обновленного лица и пытаясь припомнить, как он выглядел, когда, потный, грязный и нечесаный, встретился ей на безлюдном шоссе.

      – Какие книги в числе ваших любимых?

      Он на секунду задумался:

      – О путешествиях. Это свойственная человеку черта. Гулливер служит вечным напоминанием о том, как важна в жизни перспектива.

      Эве больше всего нравилось описание лилипутов. Между ними повисло молчание.

      – Вы побрились, – наконец выпалила она.

      – Да.

      – К ужину? – Который не был свиданием.

      Он отрицательно качнул головой:

      – Я периодически бреюсь. Так что вычеркните эту фразу и начните сначала. Даже символы свободы нуждаются в уходе.

      – Так вот чем является для вас борода? Символом свободы?

      – Так же как для вас автобус.

      – Нет-нет, это всего лишь транспортное средство, совмещенное с жилищем.

      – Не забывайте, я был внутри. Это не жилище, а святилище.

      Эва была с ним полностью согласна, но не решилась открыто признать правоту его слов.

      – Я выкупила «Бедфорд» у старого плотника. У него умерла жена, и он не мог продолжать путешествовать без нее.

      – Интересно, понимает ли он, чего лишился?

      – Не вы