Темные (сборник). Алексей Жарков

деревня Мостыря, – сказал Яркий, и деревенские, как один, повернули головы, – девушке Ясе сказали светлое слово, то, что предназначено вовсе не ей, а вашему правителю. Достойна ли девушка Яся светиться, как он? Обнимает ли она светом весь мир? Правильно ли ее свечение?

      – Нет, господин наш светлый, – хором ответила Мостыря, кланяясь.

      – Тогда, свиньи, смотрите и не отворачивайтесь.

      Яркий зашел Ясе за спину и возложил руки на ее едва видные плечи.

      Свет его загустел, темнея и превращаясь из желтого в черно-красный. Мгновение, другое – и свет Яси поплыл от него гнилыми струйками.

      – Славьте службу! – крикнул Яркий.

      Деревня бухнулась на колени.

      – Служба Яркая наша защитница!

      – Преграда тьме!

      – Опора Артемоса!

      За воплями тонкий вскрик Яси не был слышен.

      Сжимая кулаки, Ференц увидел только, как она, почерневшая вдруг, обуглившаяся, осыпается пеплом к ногам Яркого. Была Яся – и нет. Ветерок потащил дымок через поле.

      Мостыря умолкла.

      – Теперь, – сказал в тишине, вытирая ладони, Яркий, – с этим… Иди сюда.

      Он поманил к себе Ференца.

      Одновременно задвигались подручные – двое поволокли железную цепь, третий согнулся под костылем и молотом.

      Ференц встал перед Ярким.

      – Нельзя так! – сказал он в свет. – Яся же ничего… это я… За что же?

      – Ах, какие темные слова! – фыркнул Яркий. – Рот открой.

      Ференц сжал зубы.

      – Как хочешь, – качнул плечами Яркий.

      Сбоку ухнул, высекая искры, молот. Подставленный костыль с кольцом цепи до половины вошел в землю. Еще удар – и шляпку костыля припорошило пеплом Яси.

      – Готово, – буркнул один из подручных.

      – Подержите этого, – указал Яркий.

      Ференца схватили за руки и под равнодушными взглядами Мостыри запрокинули ему голову.

      – Это первое, урод, – сказал Яркий и наложил ладонь ему на губы.

      Жар проник в рот. Жар наполнил его, выжигая щеки, десны и язык. На языке что-то лопалось и стекало в нёбо.

      Может, слова?

      Ференц дергался и мычал, но свет был всюду, и держали его крепко.

      – Милостива Яркая служба! – доносилось с площадки.

      – Свет несет нам!

      – Второе, – обернулся к деревенским Яркий, – этот парень будет посажен на цепь. Вот здесь. Дарите свет Артемосу, черными словами потчуете этого. Утром и вечером. И так пока не убьете. Но кормить! Отцу девчонки – два светлых слова. Матери парня, после смерти уже, – одно. Ясно, ублюдки?

      – Ясно, господин светлый наш, – расплылся в улыбке Потей.

      Клацнула цепь у Ференца на ноге.

      Мостыря старалась убить Ференца едва ли не больше, чем одарить светом Мемеля Артемоса. Но он почему-то не умирал.

      Слова впивались в тело, портили руки, пальцы, выползали язвами, прижимали к земле и давили, давили, давили…

      – Мемель Артемос! Благодатный!

      – Ференц Гнутый! Сдохни, гад!

      – Умри!

      – Опорожнись!

      – Чтоб тебя вырвало! И перекрутило!

      – Жри