Племянник чародея. Клайв Льюис

лучше, а что до сластей, я и говорить не стану, как они были дёшевы и вкусны, – зачем тебя зря мучить. И в те самые дни жила в Лондоне девочка Полли Пламмер.

      Жила она в одном из домов, стоявших тесным рядом. Как-то утром она вышла в крошечный садик позади дома, и мальчик из соседнего садика подошёл к самой изгороди. Полли удивилась: до сих пор в том доме детей не было, там жили мисс и мистер Кеттерли, старая дева и старый холостяк. И вот Полли удивлённо посмотрела на мальчика. Лицо у него было грязное, словно он копался в земле, потом плакал, потом утёрся рукой. Примерно это, надо сказать, он и делал.

      – Здравствуй, мальчик, – сказала Полли.

      – Здравствуй, – сказал мальчик. – Как тебя зовут?

      – Полли, – сказала Полли. – А тебя?

      – Дигори, – сказал мальчик.

      – Ой, как смешно! – сказала Полли.

      – Ничего смешного не вижу, – сказал мальчик.

      – А я вижу, – сказала Полли.

      – А я нет, – сказал мальчик.

      – Я хоть умываюсь, – сказала Полли. – А тебе вот надо умыться, особенно… – И она замолчала, потому что хотела сказать: «…после того, как ты плакал», но решила, что это невежливо.

      – Ну и что, ну и ревел! – громко сказал Дигори; ему было так худо, что чужое мнение уже не трогало его. – И сама бы ревела, если бы жила всю жизнь в саду, и у тебя был пони, и ты бы купалась в речке, а потом тебя притащили в эту дыру…

      – Лондон не дыра, – возмутилась Полли. Но Дигори так страдал, что не заметил её слов.

      – …и если бы твой папа уехал в Индию, – продолжал он, – и ты бы приехала к тёте и дяде, а он сумасшедший, да, самый что ни на есть, и все потому, что за мамой надо ухаживать, она очень больна… и… и… – Лицо его перекосилось, как бывает всегда, если пытаешься не заплакать.

      – Прости, я не знала, – смиренно сказала Полли и помолчала немного, но ей хотелось отвлечь Дигори, и она спросила: – Неужели мистер Кеттерли сумасшедший?

      – Да, – сказал Дигори, – или еще хуже. Он что-то делает в мансарде, тетя Летти меня туда не пускает. Странно, а? Но это ещё что! Когда он обращается ко мне за обедом – к ней он и не пробует, – она говорит: «Эндрью, не беспокой ребёнка», или: «Дигори это ни к чему», или: «Дигори, а не поиграть ли тебе в садике?»

      – Что же он хочет сказать?

      – Не знаю. Он ни разу не договорил. Но и это не всё. Один раз, то есть вчера вечером, я проходил мимо лестницы – ох и противно! – и слышал, что в мансарде кто-то кричит.

      – Может быть, он там держит сумасшедшую жену?

      – Да, я тоже подумал.

      – А может, он печатает деньги?

      – А может, он пират, как в «Острове сокровищ», и прячется от прежних друзей…

      – Ой, как интересно! – сказала Полли. – Вот не знала, что у вас такой замечательный дом.

      – Тебе интересно, – сказал Дигори, – а мне в этом доме спать. Лежишь, а он крадётся к твоей комнате… И глаза у него жуткие.

      Так познакомились Полли и Дигори; и поскольку были каникулы, а к морю в тот год никто из них не ехал, они стали видеться почти каждый день.

      Приключения их начались потому, что лето было на редкость дождливое. Приходилось сидеть дома, а значит – исследовать дом. Просто удивительно, сколько всего можно найти в доме или в двух соседних домах, если у тебя есть свечка. Полли знала давно, что с её чердака идет проход вроде туннеля, с одной стороны – кирпичная стенка, с другой – покатая крыша. Свет проникал туда через просветы черепицы, пола не было, ступать приходилось по балкам. Под ними белела штукатурка, а если станешь на неё, провалишься прямо в комнату. До конца туннеля Полли не ходила, а в начале, сразу за дверцей, устроила что-то вроде пещеры контрабандиста. Она натаскала туда картонных коробок и сидений от сломанных стульев и положила между балками, как бы настлала пол. Там она хранила шкатулку с сокровищами и повесть, которую она писала, и несколько яблок; там любила выпить имбирного лимонада – какая же пещера без пустых бутылок?

      Дигори пещера понравилась (повесть ему не показали), но ему хотелось залезть подальше.

      – Интересно, – сказал он, – докуда можно дойти? Дальше твоего дома или нет?

      – Дальше, – сказала Полли, – а докуда, не знаю.

      – Значит, мы пройдём все дома насквозь.

      – Да, – сказала Полли. – Ой!..

      – Что такое?

      – Мы в них залезем.

      – И нас схватят, как воров. Нет уж, благодарю.

      – Ох, какой умный! Мы залезем в пустой дом, сразу за твоим.

      – А что там такое?

      – Да он пустой, папа говорит, там давно никого нет.

      – Посмотреть надо, – сказал Дигори. На самом деле боялся он гораздо больше, чем можно было предположить, судя по его тону. Конечно, он подумал, как и вы бы подумали, о том, почему в этом доме никто не живет; думала об этом и Полли. Никто не сказал слова «привидения», но оба знали, что теперь отступать стыдно.

      – Идём? – сказал Дигори.

      – Идём, –