Беглец. Алишер Арсланович Таксанов

Хотя здесь должен быть музей. Музей по истории репрессий, истории ГУЛАГа и технических свершений, истории узбекского народа…

      Они ехали дальше, и вдруг Сергей вспомнил историю, услышанную когда-то давно.

      – Говорят, что немцы первыми отправили астронавта на орбиту. На специально оборудованной ракете «Фау-1» был запущен лётчик, который достиг космоса, но погиб… – голос его дрогнул, будто эта история снова всколыхнула старые страхи и воспоминания.

      Еркен кивнул, подтвердив, что тоже слышал об этом.

      – Да, это было в 1944 году. Но наша ракета взлетела в начале 1943-го. Мы всё равно были первыми, – в его голосе звучала горечь утраты и одновременно гордость за то, что осталось в тени истории.

      Сергей кивнул. Они вернулись в лагерь уже ближе к вечеру. Тем временем солнце опустилось ниже, и пустыня постепенно наполнялась прохладой.

      Навстречу подошёл начальник геологической партии Ирисметов.

      – Ну, как результат? – спросил он, не глядя на Сергея, но явно ожидая отчёта.

      – Ерунда, – махнул рукой Сергей. – Это не геологическая база. Это бывший завод…

      – Ну, нам это не по интересу, – хмыкнул Ирисметов. – Ладно, старик, спасибо. Вот за работу, – и начальник передал Еркену пачку российских рублей, которые здесь ценились куда выше узбекских сумов.

      – Спасибо, начальник, – тихо ответил старик, пряча деньги за халатом. Он попрощался с Сергеем и Ирисметовым, а затем медленно пошёл к своей лошади, стоявшей в тени тента. Уже начинало темнеть, но Еркен не боялся возвращаться в одиночестве. Этот край был его домом, его миром. Здесь он чувствовал себя хозяином. Горизонт медленно темнел, и пустыня становилась более загадочной и тихой. Еркен сел на лошадь и отправился в путь, исчезая в темноте наступающей ночи.

      Тем временем Сергей достал из кабины машины папку с документами.

      – А это что? – спросил Ирисметов, заметив её.

      – Нашёл архивные дела, – загадочно ответил Сергей, стараясь не углубляться в детали.

      – Блин, нашёл себе развлечение, – усмехнулся Ирисметов и вернулся к своему месту у костра, где его ждала банка с собачьей едой и бутылка водки. Рядом сидели остальные геологи, весело смеясь и делясь историями дня. Из магнитофона доносилась популярная песня Кати Лель «До седьмого неба», добавляя в атмосферу нотку ностальгии по более простым временам.

      «До седьмого неба я буду любить,

      До седьмого неба только будь моим…»

      Солнце опускалось всё ниже, его последние лучи окрашивали пустыню в тёплые оранжево-розовые оттенки. Геологи разожгли костры, пытаясь создать уютное пространство для общения. Языки пламени плясали на ветру, их свет бросал причудливые тени на лица сидящих вокруг огня людей.

      Сергей тяжело вздохнул и пошёл в свой вагончик. Он открыл дверь, позволив прохладному воздуху из кондиционера слегка освежить лицо. На столе стоял холодильник с квасом. Сергей достал бутылку, открутил крышку