Русская эскадра. Антология

грусть,

      И вспомнит, как скупо и мало

      Она берегла свою Русь.

      «Хоть бы горстку Российской землицы…»

      Хоть бы горстку Российской землицы

      К раскалённому сердцу прижать,

      В аромате её раствориться,

      Аромат её пьяный вдыхать…

      Отцвели парчовые одежды,

      Впалых глаз отцвела синева.

      Русь забытая, дальняя, – где ж ты

      Разроняла святые слова?..

      Опущусь пред тобой на колени…

      На просторы твои помолюсь…

      С каждым днём для меня ты нетленней,

      С каждым днём всё больней, моя Русь…

      31 марта 1927, Прага

      Родина

      Пока я жив, я буду мучить память

      Воспоминанием о дальних хуторах,

      Не уроню моё святое знамя,

      Не опущу трёхцветный русский флаг.

      Всю боль души в стихи мои влагая,

      Я ими Родине покинутой молюсь…

      Ведь, Боже мой, светлее радуг мая

      Во мне живёт святое слово – Русь.

      Я за неё согласен унижаться,

      Прощать врагов и проклинать друзей —

      Не побоюсь в Европе русским зваться

      И не продам простор родных полей.

      Но память слабая уже теряет силы,

      Тускнеет зеркало души моей сильней,

      Бегут года, а край Отчизны милой

      Несётся в темь, как стая лебедей…

      Борис Поплавский

      Уход из Ялты

      Всю ночь шёл дождь. У входа в мокрый лес

      На сорванных петлях калитка билась.

      Темнея и кружась, река небес

      Неслась на юг. Уж месяц буря длилась.

      Был на реку похож шоссейный путь.

      Шумел плакат над мокрым павильоном.

      Прохожий низко голову на грудь

      Склонял в аллее, всё ещё зелёной.

      Там над высоким молом белый пар

      Взлетал, клубясь, и падал в океане,

      Где над скалой на башне чёрный шар

      Предупреждал суда об урагане.

      Над падалью, крича, носились галки,

      Борясь с погодой, предвещали зиму.

      Волна с разбега от прибрежной гальки

      Влетала пылью в окна магазинов.

      Всё было заперто, скамейки пустовали,

      Пронзительно газетчик возглашал.

      На холоде высоко трубы врали,

      И дальний выстрел горы оглашал.

      Всё было сном. Рассвет недалеко.

      Пей, милый друг, и разобьём бокалы.

      Мы заведем прекрасный граммофон

      И будем вместе вторить, как попало.

      Мы поняли, мы победили зло,

      Мы всё исполнили, что в холоде сверкало,

      Мы всё отринули, нас снегом замело,

      Пей, верный друг, и разобьём бокалы.

      России нет! Не плачь, не плачь, мой друг,

      Когда на ёлке потухают свечи,

      Приходит сон, погасли свечи вдруг,

      Над ёлкой мрак, над ёлкой звёзды, вечность.

      Всю ночь солдаты пели до рассвета.

      Им стало холодно, они молчат понуро.

      Всё выпито, они дождались света,

      День в вечном ветре возникает хмуро.

      Не