Именем Горна. Юрий Погуляй

Ладомар вернулся к спутникам.

      – В Ниран? – обречено поинтересовался знаменосец.

      – Увы… – кивнул ему паладин. Он уже знал, что там найдет.

      И не ошибся.

      Новоявленный командир ниранского гарнизона долго лопотал высокопарные речи, стараясь не глядеть на труп бывшего начальника. Ладомар отстранено кивал, вглядываясь в ошеломленные лица собравшихся у ворот солдат, и размышляя о том, как быть дальше. В крепости Нирана, как и в зуррагском форте, нашлось двое усмийцев. Такое скопление слуг Подземного в одном районе лишь подтверждали подозрения паладина.Внедрение рабов Усмия в гарнизоны являлось ничем иным как подготовкой плацдарма. Зловещая Империя готовилась к новому прыжку. Еще несколько лет назад ее владения были только на удаленном от всего мира полуострове Клык. Сейчас же под пятой Мереана находился весь берег Сердца. Да и на северной стороне Долгого залива вовсю цвели черные розы Агона, мрачного владыки новой Империи.

      Да, все сходится. Совсем недавно прошел слух что и царство Хинн «добровольно» присоединилось к Мереану.

      Молодой ниранец воодушевился, приняв отстраненный кивок на свой счет, и залился соловьем, прославляя Небесного Горна. Немудрено, смерть начальника дало ему неплохое повышение по службе. Если еще и высшее начальство ему замену не пришлет – то старт карьере дан. Для юнца Ладомар оказался благодетелем.

      Не слушая хвалебное пение, паладин с тоской понимал, что в Зурраг путь ему заказан. О неприятном открытии необходимо было сообщить в Орден, а в неприветливой стране нет ни единой его ставки. В Халдию неизвестному никому Ладомару ехать рискованно. Между надвигающейся империей и двумя не освященными благодатью Горна королевствами остается только небольшой, гордый Кроней, но и тот готовится к войне, а оторванность его святых воинов от остального мира на руку не сыграет. Значит надо возвращаться в Ниран и бить тревогу.

      – Да хранит вас Небесный Горн, – буркнул Ладомар, вскочил на коня и покинул форт, не обращая внимания на застывшего в изумлении командира ниранцев. Да, может быть, невежливо, но дело важнее нелепых ритуалов.

      Зуррагские всадники с недоумением последовали за направившимся вглубь чужой страны паладином, и Ладомар с едва скрываемым раздражением остановился.

      – Господин? – удивленно поинтересовался знаменосец, поправил древко и вопросительно поднял брови.

      – Мне надо в Ниран, вы свободны, – произнес святой воин, слегка кивнул головой и позабыл по спутников.

      Когда конь паладина исчез из видимости, молодой зуррагский всадник повернулся к старшему и сквозь зубы процедил:

      – Каков с-с-скот, а? Мы, видите ли, свободны.

      Знаменосец, соглашаясь, покачал головой. Не такими он представлял себе воинов Ордена, совсем не такими.

      – Ну, с работой он справился, – неохотно произнес третий всадник. – Но, конечно, неприятный человечишка. Как его звать-то?

      Старший нахмурился, вспоминая, затем неуверенно усмехнулся:

      – Глупое