Плоды земли. Кнут Гамсун

б он сейчас не стоял и не слышал, как Ингер тихонько разговаривает в хлеву с коровой, он не поверил бы самому себе, но вот, ведь стоит же он! В ту же минуту у него мелькнуло дурное предчувствие: спаси ее Господь, она, разумеется, необыкновенная, чертовски замечательная баба, но что чересчур, то уж чересчур. Прялка и чесальные доски – куда ни шло, бусы-то, положим, подозрительно щегольские, ну да бог уж и с ними! Но корова, которую она нашла, может быть, где-нибудь на дороге или в загоне – ведь хозяин ее хватится и непременно разыщет. Ингер вышла из хлева и сказала, горделиво улыбаясь:

      – А я привела свою корову!

      – А-а, – ответил он.

      – Я проходила так долго, потому что с ней нельзя было идти шибко по горам. Она стельная.

      – Так ты привела корову? – сказал он.

      – Да, – ответила она, чувствуя потребность поговорить от сознания своего богатства. – Уж не думаешь ли ты, что я вру! – прибавила она.

      Исаак опасался самого худшего, но остерегся высказать свои подозрения и проговорил только:

      – Поди поешь.

      – Ты видел корову? Разве не красавица?

      – Чудесная. Откуда она у тебя? – спросил он со всем равнодушием, на какое был способен.

      – Ее зовут Златорожка. Зачем ты сложил эту ограду? Ты уморишь себя работой, тем кончится. Да пойдем же, посмотрим корову!

      Они пошли, Исаак был в одном белье, но это ничего не значило. Они очень тщательно осмотрели корову, осмотрели все отметины, голову, вымя, крестец, бока: красная с белым, тощая. Исаак осторожно спросил:

      – Как думаешь, сколько ей лет?

      – Думаю? – отозвалась Ингер. – Ей аккурат пошел четвертый год. Я сама ее выходила, и все, кто ее видал, говорили, что отроду не видывали такого умного теленка. Как, по-твоему, хватит у нас для нее корму?

      Исаак начинал верить в то, чего ему так хотелось, и заявил:

      – Что касаемо до корма, так корма для нее у нас хватит!

      Потом пошли в землянку, поели, попили, посидели. Улеглись спать, разговаривали о корове, о великом событии:

      – Разве не красивая корова? У нее будет второй теленок. Ее зовут Златорожка. Ты спишь, Исаак?

      – Нет.

      – А что до этого, так она меня сразу признала и пошла за мной, словно вчерашний ягненок. Мы с ней часок поспали ночью в горах.

      – А-а.

      – Придется все лето держать ее на привязи, а то она убежит, потому что корова – она корова и есть.

      – Где же она была раньше? – спросил наконец Исаак.

      – У моих родных. Они не хотели отдавать ее, а ребятишки плакали, когда я ее повела.

      Возможно ли, чтоб Ингер умела так замечательно лгать? Разумеется, она говорила правду, что корова – ее. Теперь на усадьбе, во дворе стало важное обзаведение, можно сказать – ни в чем недохватки! Ох уж эта Ингер, он любил ее, и она отвечала ему взаимностью, они были неприхотливы, жили в век деревянных ложек и были счастливы. «Пора спать!» – думали они. И засыпали.

      Наутро просыпались для нового дня, и тут всегда находилось то