Девять жизней. Елена Шолохова

Так не бывает.

      Во-первых, нет уверенности, что он вообще поляк. Иностранец – да. Но мало ли их в Нью-Йорке.

      Во-вторых, ну не пожелал этот господин встречаться с копами. А кто этого желает? Может, у него свои проблемы с законом, никак не связанные с «Голубым Оком». Потому и откупился от домовладельца.

      «Разумеется, это не он, но на всякий случай, – подумал Ральф, – всё-таки зайду. А вдруг?» И повод был – поблагодарить за участливость.

      Вежливо постучал. Прислушался – ни шагов, ни шороха. Внезапно дверь отворилась. «Эге, брат. Никак подкрался? Потихоньку проверил, кто пришёл, чтобы затаиться в случае чего. Кого ж ты так боишься?» Вопрос отпал, стоило Ральфу взглянуть на осторожного соседа. Лицо рябое и шрам над бровью, в точности как Джон Капо описал!

      «Да это же тот самый поляк, которого разыскивают люди Тонео», – Ральф взволновался не на шутку. Всё-таки нервы ни к чёрту!

      – Я…я…

      – Я знаю вас, – улыбнулся чужестранец, указав наверх.

      – Да-да, я живу над вами, – подтвердил Ральф. – Зашёл поблагодарить. Вы заплатили за меня. Я верну всё до последнего цента.

      – Пустяки, – отмахнулся тот. – Забудьте.

      Денег у Ральфа поляк не взял. Конечно, что ему какие-то двадцать баксов, когда сорвал такой куш.

      Беринджеру не терпелось всё рассказать Джону Капо. Но раньше семи соваться в «Голубое Око» не имело смысла, а время близилось лишь к полудню. Надо было чем-то себя занять. Взялся за газету, но, едва глянув, отбросил. Надоело. Пресса печатала одно и то же – безработные бастовали, банки один за другим лопались, оставляя с носом толпы вкладчиков, компании закрывались, даже непоколебимый Паккард[8] терпел убытки. Мир, казалось, летел в тартарары.

      За стенкой, в пику приунывшему Ральфу, бодро и даже ликующе запел саксофон Бенни Гудмэна[9]. Отличная пилюля от грусти этот джаз. Мысли сразу перетекли в другое, более приятное русло – вспомнилась черноглазая итальяночка. Между ним и Соней определённо что-то было, какое-то неуловимое взаимное влечение, хоть та и виду не подавала. Но Ральфа этими штучками не проведёшь, он такие моменты всегда безошибочно угадывал. Впрочем, Ральф и сам не торопился. Что бы он ей дал сейчас? Не в эту же конуру вести такую красотку.

      В прежние времена, до приезда в Нью-Йорк, за Ральфом водилась слава неугомонного ловеласа. Жил он тогда в Дипвилле, тихом городке на западе Монтаны, откуда родом был и Джон Капо.

      Юный Беринджер заморочил голову не одной местной барышне, пока не отправился колесить по стране в поисках земного рая. Здесь прижился не случайно – вокруг Большого Яблока[10] ходили всевозможные легенды. И неважно, где правда, а где выдумки, – этот город сулил надежды. Даже сейчас, когда жизнь трещала по швам, Нью-Йорк и не думал впадать в уныние.

      Обдумав возможные перспективы, воспрянул и Ральф. Надо только свидеться поскорее с другом-барменом. Джон Капо ещё год назад предлагал свести Беринджера с людьми Тонео. «Пусть бы и мелкой сошкой, – убеждал его старый приятель. – Все с этого начинали. Сам Аль Капоне

8

Американская компания, выпускающая автомобили.

9

Известный американский джазовый саксофонист и кларнетист.

10

Самое знаменитое прозвище Нью-Йорка.