Алисины сказки для взрослых детей. Алиса Андрианова

кончательно не повзрослела, и стала писать книги для таких же, как она, взрослых детей – для людей, которые, как в детстве, каждый день открывают для себя что-то новое, умеют радоваться мелочам, знакомиться, играть, дружить, творить, искренне веселиться и так же искренне грустить.

      Так вот, Алиса – это я. И я могу припомнить миллион таких счастливых дней, как в моем детском дневнике, и каждый казался мне самым-самым. И день моего первого бракосочетания, и день, когда я встречала в аэропорту любимого человека после долгой разлуки. Всё это я ношу в своем сердце, ничего не забываю, ничего-ничего (такова особенность моей памяти). Порой этот багаж воспоминаний кажется мне слишком тяжелым, неподъемным. Каждая улица моего родного Ярославля для меня – нагромождение временных слоев. Наслоение эмоций, событий, моих любимых людей, рабочих моментов. Зато из этой вереницы воспоминаний можно выцепить немало идей для прозы, стихов, постов в соцсетях.

      Я человек-прошлое, человек-копилка. Я помню всё. Помню почти каждый день из жизни, и от этого порой страшно, а порой вкусно. Душа у меня большая-пребольшая, я крайне эмоциональна: плачу, заслышав первые ноты гимна любой страны. Жалею носочек, потерявший пару, пристраиваю больных уличных голубей, тащу домой мышек и улиток, рыдаю над фильмами про собак и интернет-историями о кошках без лапки. Чтобы я окончательно не превратилась в «гордую и независимую», численность зверюшек в доме контролирует мой сын Гоша, который подчас взрослее и ответственнее матери.

      Сначала я писала сказки и другие интересные истории для маленького Гоши – например, про Странного котика, потом для мужа, а теперь пишу их для вас. Первую книгу я решилась написать восемь лет назад, когда переживала одну из самых страшных своих потерь – от меня ушел любимый человек, с которым мы прожили десять лет. И знаете, помогло, отпустило. Как видите, я снова жива.

      Пишу я чаще всего о себе, в жанре автофикшн, то есть в моей прозе элементы биографии пересекаются с художественным вымыслом. Меня частенько предостерегают: «Ты всем-то всё не рассказывай», это, дескать, тебе боком выйдет. А я все равно рассказываю, и мне нечего от вас скрывать. И боком мне это, кстати, ни разу не вышло.

      Я рада быть вашим вдохновителем, утешителем, аниматором и даже порой реаниматором, потому что слово действительно лечит и поднимает боевой дух (проверено на себе). Порой мне, как и всем нам, бывает очень хреново. Но я не отчаиваюсь и не сдаюсь, потому что у меня есть вы – мои читатели. Потому что несу ответственность за ваше настроение и ваш боевой дух, дорогие мои люди. Унывать нам с вами ну никак нельзя. Мир нам этого не простит.

      Последний полёт

      Солнечное сентябрьское утро. Алиса в белой футболке с котиком и в черной испанской юбке в пол сидит за столом в гостиной и второй час делает домашку по немецкому. Девушке за тридцать, но она вечная ученица: посещает курсы в Гёте-Институте, хочет походить на выпускницу института благородных девиц, чтобы семья ею гордилась. Сегодня она пишет сочинение на тему «Квартира мечты». Для Алисы квартира мечты – это пространство, где нет ничего лишнего и где легко прибираться с учётом двух кошек-сфинксов. Гостиная в их доме напоминает операционную. Белые стены, белый кафельный пол, на стене – черная Алисина гитара, посередине комнаты квадратный деревянный стол-великан на пузатых ногах. Стол многофункционален. Между семейными трапезами Алиса за ним работает, учится и творит. Если не заглядывать в комнаты сына и мужа (оба шопоголики), чем не квартира мечты?

      «Та-а-ак. Der Balkon или das Balkon?» – девушка заглядывает в словарик. С этими немецкими артиклями вечно путаница. У Алисы, кстати, балкончик замечательный! Муж с сыном хотели его застеклить – Алиса отстояла. Она считает, что балкон в городской квартире – единственный портал в природу. Алиса не позволит складировать там всякий хлам и развешивать белье. Балкон – для того, чтобы нежиться на солнышке, чтобы ветер ласкал длинные Алисины волосы, чтобы можно было любоваться по ночам звёздами и мигающими маячками самолётов.

      «Балкончик мой, родненький», – девушка отрывается от тетрадки и бросает нежный взгляд на балконную дверь. А что там за здоровое пятно?! На днях же окна помыла?! Бросается к стеклу. «Блин, птица нагадила! Ну, это отмоем, а перья-то почему к стеклу прилипли?» – играет в детектива Алиса. Она почему-то панически боится любых птиц, кроме уток в водоёмах и куриных грудок на сковородке, а мертвые пернатые пугают ее еще больше, чем живые.

      А ведь птицы иногда в стекла врезаются! Посмотреть вниз за стекло жутко – вдруг там бездыханное тельце. Боженьки, интуиция не подвела – вон она, птица, лежит на балконном полу. По окрасу воробья напоминает, только крупнее раза в три. Самое печальное, что убирать её, очевидно, придется Алисе. Домашние не раз ругали творческую хозяюшку за незастеклённый балкон: во-первых, это непрактично, во-вторых, негигиенично – от соседей сверху прилетает мусор, окурки и собачья шерсть. А теперь вот птицу нелёгкая принесла… Ладно, попробуем всё-таки привлечь к зачистке территории сына.

      – Сыну-у-ль, там птичка мертвая на балконе, в стекло врезалась! Что с ней делать? Поможешь убрать? Мне страшно-страшно-страшно! Я не смогу! Я сама умру!

      Сын проводит осмотр