Поголовная радость. Александр Николаевич Лекомцев

вы снитесь, как будто, друзья,

      Приходя, как ни в чём не бывало,

      Улыбаясь, прося и… грозя.

      Вас давно в моей жизни не стало.

      Просыпаюсь я ночью в поту,

      Очень долго курю до озноба.

      Снов тяжёлых постичь маяту

      Не смогу я до самого гроба.

      Что вам нужно, носители бед?

      Я не думал о вас. Вы – былое…

      Ведь ни вас, ни минувшего нет,

      И вы стали лишь серой золою.

      Сновидений лихих кутерьму

      Брошу в бездну с крутого утёса…

      Убирайтесь вы, к чёрту, во тьму!

      У меня к вам не будет вопроса.

      Предательство

      Ничтожеством сделаться просто,

      Тут быть не нужно факиром.

      Гнездятся в бездне позора

      Творцы повседневной лжи.

      В предателе ушлом, пёстром,

      Совесть покоится с миром.

      Лишь блефы – его опора

      И рухнувшие миражи.

      Он Родину обворует,

      Пройдёт по телам привычно

      Всех тех, кого уничтожил,

      Держал в холопах, в рабах.

      Подонки нынче жируют,

      Врёмён современных готы,

      Во дворцах заграничных,

      Построенных на гробах.

      Их шалости и проказы

      И возведённые троны,

      Не всякий простить всесилен.

      Разве только во сне.

      Кто честь потерял и разум,

      Тот славит Наполеона,

      Поверженного в России,

      На речке Березине.

      Предатель славит с восторгом

      Пошлый образ матраса,

      Ставший позорным флагом.

      С кучей звёзд и полос.

      Но из великого морга

      Рука рабочего класса

      Всегда достанет делягу,

      И разрешится вопрос.

      * * *

      Я поэтов не часто встречал,

      В основном, несуразное месиво…

      Потому по бессонным ночам

      Мне бывает и грустно, и весело.

      Помню лица, с ухмылками рты,

      Любованье собою потешные…

      Неумелых творцов пустоты

      Смыло в бездну речушками вешними.

      Унесло их в иные миры.

      Там, быть может, постигнут несчастные,

      Что Господь не оценит муры

      И не примет в их судьбах участия.

      Очень жаль их потерянных дней,

      Исковерканных судеб иллюзией.

      Если б жили слегка поскромней,

      Никогда не попали бы в лузеры.

      Бюсты, улицы, книги в пыли –

      Только миг суеты искалеченной.

      Покривлялись и тихо ушли,

      Но обгадили походя вечное.

      Заслужили дежурный почёт,

      Но в поэты не вышли, не сдюжили.

      Только время течёт и течёт,

      Устраняется им всё ненужное.

      Я с поэтами не был знаком,

      Мне встречалось лишь серое крошево…

      Потому я в прошедшем таком

      Ничего не увидел хорошего.

      * * *

      Я не любитель романтики,

      Явленной из пустоты.

      В поле пестры толерантики,

      Это