Альманах всемирного остроумия № 2. Альманах

кроме убийц; но на этот раз он так был тронут, что приказал заменить смертную казнь для этого преступника солдатскою службою в одном из сибирских полков.

* * *

      Когда у Петра I родился сын, обрадованный государь немедленно послал своего генерал-адъютанта в крепость к обер-коменданту с приказанием возвестить народу эту радость пушечными выстрелами. Но так как перед тем отдан был приказ не пускать в крепость никого после пробития вечерней зори, то часовой, из новобранцев, остановил генерал-адъютанта.

      – Поди прочь! Не велено никого пускать.

      – Меня царь послал за важным делом.

      – Я этого не знаю, а знаю только одно, что не велено мне никого пускать, и я тебя застрелю, ежели не отойдешь.

      Нечего было делать: генерал-адъютант вернулся и доложил Петру.

      Тот сам, как был в простом кафтане, без всяких отличий, идет в крепость и говорит солдату:

      – Господин часовой, пусти меня.

      – Не пущу.

      – Я тебя прошу.

      – Не пущу.

      – Я приказываю.

      – А я не слушаю.

      – Да знаешь ли ты меня?

      – Нет.

      – Я государь твой!

      – Не знаю, а я знаю то одно, что он же приказал никого не пускать.

      – Да мне нужда есть.

      – Ничего я слышать не хочу.

      – Бог даровал мне сына, и я спешу обрадовать народ пушечными выстрелами.

      – Наследника? Полно, правда ли?

      – Правда, правда!

      – А когда так, что за нужда: пусть хоть расстреляют меня завтра! Поди и сегодня же обрадуй народ сею вестью.

      Государь приказывает коменданту сто одним выстрелом известить столицу о рождении сына; затем спешит в собор, где, при звоне колоколов, благодарит Бога за милость, а солдата жалует сержантом и десятью рублями.

* * *

      Государь, точа человеческую фигуру на токарной машине, и будучи весел, что работа удачно идет, спросил механика своего Нартова:

      – Каково точу я?

      – Хорошо, – отвечал Нартов.

      – Таково-то, Андрей! Кости точу я долотом изрядно, а не могу обточить дубиной упрямцев.

* * *

      Подле Гапсаля[1] случилась одна очень характерная собственноручная расправа Петра Великого. 22 июня 1715 г. прибыл Петр I на галерах в Гапсаль и, осмотрев город, через Линден и Падис направился в Ревель. По пути объявил он дворянину Рамму, что будет обедать у него; дворянин ответил, что не желает этого посещения, но государь тем не менее прибыл к нему, собственноручно наказал его своею тростью и очень вкусно пообедал.

      За едой и питьем царь очаровал приглашенного им к столу побитого хозяина, очаровал настолько, что при прощании Рамм просил подарить ему бившую его царскую трость.

      Говорят, что вещественный документ этот и по сегодня хранится у потомков Рамма.

* * *

      Петр Великий весьма любил и жаловал Ивана Михайловича Головина и послал его в Венецию учиться кораблестроению и итальянскому языку. Головин жил в Италии четыре года. По возвращении оттуда, Петр Великий, желая знать, чему выучился Головин, взял его с собою в адмиралтейство, повел

1

Уппсала, Упсала (швед. Uppsala, [ɵp'sɑ?la]) – старинный город в Швеции, административный центр одноимённых лена и коммуны. Расположен в исторической провинции Уппланд в 70 км к северу от Стокгольма. В конце Великой Северной войны здесь появлялись русские десанты.