Свет за границами колдовства. Ека Козлова

возродилась к новой земной жизни в красивом теле.

      – Золото и власть! – отозвалась Бастет. – В Мемфисе сейчас нет преемника фараона – отдай этот город под моё управление.

      – Ты что, опять возродилась в семье простолюдинов? – вспыхнула гневом Сехмет, поняв истинное положение своей сестры.

      Когда Сехмет только увидела свою сестру и то, как дорого та одета, то и подумать не могла, что на самом деле дела той плохи.

      – Да, – спокойно ответила Бастет, совсем этого не стыдясь.

      Вот если бы она родилась простой смертной душой и в её распоряжении была бы только одна жизнь, этим да – Сехмет могла бы её задеть. Но то, что бессмертные души древних богов Египта порой возрождаются к новой земной жизни в семьях простолюдинов – обычное дело. Стыдиться тут нечего.

      Сехмет закатилась злорадным смехом, чуть не упав с трона, а когда перестала смеяться, сделала ещё пару глотков пива.

      Бастет смотрела на свою пьяную сестру и ей это не нравилось.

      Когда-то давно боги Египта позволили Сехмет наказывать простых смертных за их грехи. И однажды, рассвирепев, Сехмет чуть не погубила всё человечество. Тогда один из богов по имени Гор пошёл на хитрость, он разлил пиво по земле, подкрасив его в красный цвет. Сехмет подумала, что это кровь, напилась и уснула. А когда проснулась, продолжать кровавую резню не захотела. Но с тех пор стала пить, часто и порой беспробудно, каждое своё возрождение.

      – Я не виновата в том, что ты возрождаешься, где попало, – заявила Сехмет, будучи уже изрядно пьяна – Почему я тебе должна отдавать целый город из своих владений?

      – При всём уважении, Госпожа, – вступил жрец храма Амона, присутствующий при разговоре. – Ты с Бастет из одного рода древних богов Египта, не отказывай своей сестре, дабы не гневить Ра.

      – Она мне не сестра! – выпалила пьяная Сехмет, уже еле ворочая языком. – Она мне была сестрой ровно до тех пор, пока не притащила в наш дом кота!

      – Боги Египта, – вздохнув, вскинула свои очи к небесам Бастет. – Три тысячи лет уже прошло, а она всё не успокоится.

      – Мы были одним целым, – продолжала сетовать Сехмет. – Нас даже изображали обеих с головой львицы. Но нет, Бастет решила стать добренькой! Приручила дикого кота, притащила его в дом, расплодила этих тварей. Рассказала смертным о том, какой кот хороший защитник пшена. Раздарила всем котят, как дар богов. И вот вам, пожалуйста, новая богиня Египта – Бастет с головой кошки, с драным лукошком! Я значит богиня войны, а она у нас – богиня любви, радости и веселья, покровительница домашнего очага и защитница рожениц, – обиженно негодовала Сехмет. – Вот и проваливай отсюда, пусть тебе твои коты голодранцы помогают! – психанула Сехмет и швырнула к ногам Бастет свой кубок с недопитым пивом.

      Бастет посмотрела на свою пьяную сестру, которая сидела на троне, отвернувшись от неё и, не сказав той больше ни слова, направилась к выходу из дворца.

      Имхотеп, испугавшись гнева