Адмирал Ушаков. Флотоводец и святой. Валерий Николаевич Ганичев

Все хотел знать, перепроверить этот вершитель морских судеб на юге Отечества. Прощались все вместе, каждому сказал деловое напутствие и дал наказ. На Апраксина посмотрел грустно и сказал:

      – Езжайте немедля, господин капитан-лейтенант, рапорта мои передайте вице-президенту Адмиралтейств-коллегий его светлости Чернышеву. Да скажите ему, что мы дело свое исполним. И не умрем. – Подумал и добавил: – Впрочем, многие умрут.

      Ушакову подал руку и неожиданно вспомнил:

      – А ты мне здорово отвечал на экзамене. Чувствую, что наука впрок пошла. Вот что, встань-ка на реке Кутюрме дозором, не дай Бог турки две шлюпки пришлют и весь флот наш пожгут. Считай, приказ тебе до осени. Ну, давайте с Богом за дела!

      Таганрог – Крым – Балаклава

      К весне со всех стапелей на Дону сошло 12 «новоизобретенных» кораблей, 5 двухъярусных прамов, 1 дубель-шлюпка, 1 палубный бот, 58 лодок с двумя пушками. Корабли были построены. Сенявин получил звание вице-адмирала. Однако флота еще не было, необходимо было собрать корабли в кулак и переправить их к крепостям Азов и Таганрог.

      Переход этот был нелегкий, изнурительный. Команды только учились ставить паруса, грести. Прамы осторожно двигались по воде; натыкаясь на песчаные косы, преодолевали их. Почти сорок километров протащили посуху прамы на катках рекруты и солдаты. Команда Якова Сухотина с сорока лодками прошла до Черкасска и осталась там зимовать. Мичманы Пустошкин и Соловьев свои лодки оставили на зиму в станице Вешенской.

      Летом 1770 года двинулись все к Таганрогу. Там уже укрепляли набережную, делали гавань, строили дома, казармы. Однако на Таганрог осенью обрушился сокрушительный смерч. Так стихия еще раз испробовала крепость кораблей и людей. И те и другие едва выдержали. Илья Ханыков отмечает в своих записках: «В ноябре 10-го числа того же 770 года с гавани на две трети унесло по берегам, после в декабре на 15 число сделался ветер еще больше… и всю гавань до основания разнесло… и после того и по сие время (то есть по 1772 г. – В. Г .) по Таганрогу, казармам, землянкам ходил мор, хлестала людей лихоманка (лихорадка)». Умирали солдаты, умирали корабельные мастера, умирали архитекторы, умирали офицеры. Дорогой ценой «заплатила Россия за этот свой первый порт и базу на Азовском море.

      Весной 1771 года Азовский флот получает боевое крещение. Корпус генерал-майора Щербатова армии князя Долгорукого ведет наступление со стороны Геничи и Ара-бата в тыл турецким войскам, находящимся в Крыму. Сенявин должен был поддержать это наступление, как только «вскроются воды». 25 апреля он пишет из Таганрога вице-президенту Адмиралтейств-коллегий Ивану Григорьевичу Чернышеву: «При всей моей скуке и досаде на то, что я еще к выступлению не готов, ваше сиятельство, вообразите себе и мое удовольствие: видеть с высоты стоящие перед гаванью в Таганроге суда под военным российским флагом – чего со времен Петра Великого, то есть с 1699 года, здесь не видели!» (Граф забыл, что войска Миниха были здесь и позднее.) 18 мая эскадра тронулась в путь. Выпали на ее долю и штормовые ветры, что повлекли на дно пять кораблей, лодок