Мир в голове. Владимир Александрович Панков

расправляться,

      То не оставим ни души в округе!

      Бэнси с тревогой посмотрел на долговязого благодетеля. Но тот поспешил всех успокоить.

      – Не волнуйтесь, уважаемые сеньоры и сеньорита. Мой рассудок в полном порядке. Чтобы не терять времени, в дороге я обычно сочиняю Манифест терпимости и дружелюбия. В поэтической форме. Как наиболее доходчивой и соответствующей моей миссии.

      – Прошу прощения, благородный сеньор, но где-то я уже это слышал, – попытался вставить свое слово Бэнси.

      – Что за вздор! – обиделся сеньор Алонсо. Но его доброе сердце тут же смягчилось. – Впрочем, если посмотреть на дело здраво и без ложных амбиций, такое вполне возможно. Не исключено, что вы слышали это где-то на другой улице нашего славного Города. Говоря откровенно, я люблю читать чужие стихи и романы – иногда в них находишь нечто вдохновляющее.

      Сеньор Алонсо поднял глаза к небу, на котором не было ни облачка.

      – Этим славным небесам было угодно произвести меня на свет в железный век, чтобы я воскресил в нем век золотой. Мне суждены были опасности, великие деяния и приключения. Как говорил один мой знакомый, на этом свете нет занятия более опасного, чем поиски приключений! Мне суждено было вспомнить о доблести рыцарей Круглого Стола короля Артура и двенадцати пэров Франции. Но все это в прошлом, – сеньор Алонсо горестно улыбнулся. – Теперь я вынужден торговать медалями и жетонами – старой славой былых времен. И представьте себе: этот товар идет нарасхват, ведь о новой славе и доблести что-то не слышно! Вы согласны со мной, дорогой сэр Бэнси?

      – Я думаю, не все так печально, сеньор Алонсо, – ответил вежливый Бэнси. Но долговязый спаситель как ни в чем ни бывало продолжал свои воспоминания:

      – Мне всегда и повсюду мерещились чрезвычайные ситуации – битвы, чары, любовные безумства и поединки. Мне и сейчас кое-что снится по ночам. Вот вчера, к примеру, я увидел славного рыцаря Тимонеля Каркахонского, властителя Новой Бискайи. Он предстал в лазурных доспехах и со щитом. А на нем – золотая кошка и надпись «Мяу». А все из-за того, что моя голова по-прежнему битком набита кучей прочитанных когда-то романов и историй!

      – Вы счастливый человек, сеньор Алонсо! – восхищенно заметил Тим. – Я, к примеру, вообще ничего во сне не вижу.

      – Юноша, читайте побольше романов!

      Тем временем через просторные ворота путники вышли на Мадридскую площадь, которая походила на огромный двор внутри четырехугольника, составленного из прекрасных старинных домов. Кругом стояли сотни лотков, где были разложены потускневшие от времени монеты, до блеска начищенные памятные медали и жетоны, почтовые марки и целые горы сувениров. Особым спросом пользовался глиняный медведь, стоявший рядом с земляничным деревом.

      Бронзовые от солнца бродячие музыканты без устали наигрывали на гитарах зажигательные мелодии, а молодежь пританцовывала и пела. Хвала небу, помидорами и не пахло!

      – Я