Марионеточник. Татьяна Корсакова

интуиция подсказывала, что в доме у Змеиной заводи лучше не расслабляться и быть всегда начеку.

      Интуиция не подвела. В следующий раз Аграфена проснулась от громкого стука в дверь. Или это её собственное сердце колотилось о ребра с таким гулким грохотом? Ещё не до конца проснувшись, она соскочила с кровати, задела бедром угол комода и зашипела от боли. В узкую щель между неплотно завешенными шторами в спальню проникал мутный свет. Аграфена глянула на часы. Половина пятого. Это уже утро? Или ещё ночь? Затуманенный сном разум вопил, что половина пятого – это ночь и бесцеремонного гостя следует сжечь на костре. Однако тело её уже двигалось к входной двери. По пути оно наткнулось на другое тело, лежащее на полу. Это другое тело тут же взвыло, тихо выругалось и приняло сидячее положение.

      – Что? – прохрипел Арес, потирая глаза. – Ты чего пинаешься, Анисья?

      Будь Аграфена пободрее, непременно отвесила бы ему пенделя… Громкий стук в дверь повторился, заставив её сердце испуганно затаиться. Из кабинета вышел Стэф. В отличие от них с Аресом, он выглядел бодрым и собранным, словно вообще не ложился спать этой ночью. А может и не ложился.

      – Стучат, – сипло прошептала Аграфена.

      – Слышу. – Он переступил через длинные ноги Ареса, и тот проворчал, что теперь ему никогда не вырасти большим.

      Аграфена тоже переступила и выбежала в сени вслед за Стэфом. Первым делом она посмотрела на выцарапанные на пороге символы. В сумраке сеней их было не видно. Означает ли это, что импровизированная сигнализация от нечисти на сей раз не сработала?

      Дверь снова содрогнулась от стука. С той стороны послышался густой бас:

      – Эй, открывайте! Сколько мне тут ещё мариноваться?

      Аграфена перевела взгляд с порога на Стэфа. Тот не выглядел напуганным, скорее озадаченным.

      – Открывай. – В сени, пошатываясь и зевая, вышел Арес. – Это Командор.

      – Кто?! – спросила Аграфена изумлённо.

      Ей никто не ответил.

      Стэф сдёрнул висящий на крючке карабин, а потом распахнул дверь.

      Сначала Аграфене показалось, что с той стороны никого нет, а потом с клубами предрассветного тумана в дом вошёл человек в камуфляже. Он был невысок, коренаст и бородат. За спиной у него виднелся походный рюкзак. Невысокостью, коренастостью, бородатостью и басовитостью ранний гость был похож на гнома. Сердитого и деловитого гнома.

      – Глухомань, мать вашу! – сказал гном, с грохотом сбросив рюкзак на пол и недобро зыркнув на их ошалевшую компанию. Взгляд его остановился на Аграфене, губы скривились в презрительной ухмылке. – Ещё и баба на корабле…

      – Здравствуй, Гимли, – сказала Аграфена с ядовитой вежливостью в голосе.

      – Какой ещё Гимли?! – проворчал мужичок, а потом требовательно спросил: – Кто из вас двоих Арес?

      – Не надо так кричать, Командор. – Арес выступил вперёд, то ли пытаясь защитить Аграфену, то ли просто убирая её с дороги. – Арес – это я.

      – Вот, значит, ты какой! – Мужичок смерил его таким взглядом, словно это Арес едва доходил