Марионеточник. Татьяна Корсакова

имени Стефания. Была она то ли медсестрой, то ли доктором. Дед не вдавался в подробности, а я был слишком мал, чтобы интересоваться такой древней историей.

      – И романтического подтекста не уловил, – сказала Аграфена шёпотом.

      Стэф мотнул головой.

      – Я даже сейчас не уверен, что романтический подтекст был.

      – Но ты ведь навёл справки? Не может быть, чтобы не навёл! – Аграфена посмотрела на него с недоверием.

      – Справки навёл, но толком ничего не узнал. Точно известно одно – она не местная. Имя довольно редкое. Я пробил его по здешним архивам. А свидетелей, как вы понимаете, уже практически не осталось. Эта Стеша словно из ниоткуда взялась! Из ниоткуда взялась и в никуда исчезла.

      – А где они встретились с твоим дедом? – спросила Аграфена задумчиво. – Ну, где она ему жизнь спасла? Он рассказывал?

      Стэф задумался, а потом как-то не слишком уверенно ответил:

      – На болоте, наверное. Он с товарищами прятался на болоте от немцев.

      – Просто на болоте? – в голосе Аграфены послышалось сомнение. – Знаешь, наше болото не располагает к прогулкам. И никогда не располагало. Местные после захода солнца туда вообще не суются.

      – Он говорил про какой-то домик. Охотничий домик на болоте. – Стэф замолчал, нахмурился.

      – Уж не тот ли это домик, который ты видел? – спросил Арес.

      – Где видел? – встрепенулась Аграфена. – Ты был в домике на болоте?

      Стэф покачал головой.

      – В реальной жизни нет. Только во сне.

      – У тебя ещё и сны вещие! – без тени сарказма в голосе восхитилась Аграфена. Аресу даже стало обидно, что все восторги сегодня вечером достаются исключительно Стэфу.

      – До недавнего времени ничего похожего за собой не наблюдал. Так что там с домиком? Есть такой?

      – Есть. – Аграфена кивнула. – Но далеко отсюда, в глубине болота.

      – И ты там была?

      – Нет, но мне про него рассказывали.

      – Кто?

      Аграфена бросила полный сомнения взгляд на Ареса. Он подмигнул ей ободряюще, и она решилась.

      – Марёвки. Про домик на болоте мне рассказали марёвки.

      Стэф удивлённо присвистнул и с недоверием в голосе переспросил:

      – Марёвки? Маленькие твари, которые так и норовят сожрать твой мозг?

      – Мой мозг они сожрать не пытались, – сказала Аграфена обиженно. Обижалась она за марёвок или за себя, было непонятно. – Со мной они вели себя очень даже прилично. Мы подружились. Не сейчас, а раньше, когда я была ещё маленькой. Помнишь, я тебе рассказывала? – Она ткнула Ареса локтем в бок.

      – Склерозом пока не страдаю. – Он поморщился, посмотрел на Стэфа. – Агафья их реально видела.

      Аграфена фыркнула и залепила ему подзатыльник. Увесистый такой. Видать, сказывались гены папеньки-боксёра.

      – В детстве я заблудилась на болоте. – На Ареса она принципиально не смотрела, рассказывала только Стэфу. – Ну, не совсем заблудилась, скорее заигралась. И они меня нашли. Их было двое – мальчик и девочка, лет шести-семи. С виду