Марионеточник. Татьяна Корсакова

достать его она собиралась в самом крайнем случае, а пока просто подошла к Стэфу, тронула за рукав и, требовательно заглянув ему в глаза, спросила:

      – Стэф, вы же меня не турнёте?

      – Не турнём, Феня.

      Его улыбка была вполне искренней, но во взгляде мелькнула тень сомнения. Очевидно, он нуждался в её помощи, но не хотел втягивать в неприятности.

      – Я уже большая девочка, – очень серьёзно сказала Аграфена. – И я умею за себя постоять.

      – Нисколько в этом не сомневаюсь. – Стэф усмехнулся. – Но мне не хотелось бы испытывать на своей челюсти крепость удара твоего отца.

      Аграфена смерила его оценивающим взглядом.

      – Ты выдюжишь! Я в тебя верю!

      На том и разошлись. Садясь в седло своего байка, Аграфена ещё думала, а не перегнула ли палку, но как только мотоцикл сорвался с места, все сомнения вылетели из головы. Впереди её ждал насыщенный событиями и впечатлениями день. Впрочем, любой из её дней был таким!

      По пути к себе домой Аграфена заскочила к родителям. На её счастье, отец уехал по делам в город, а мама с детства уважала её личное пространство и не лезла с расспросами. На сей раз вопросы были у самой Аграфены.

      – Ма, – сказала она, устраиваясь на кухне с большой чашкой кофе, – а что мы знаем про Серафима?

      – Про Серафима? – Мама, всё это время возившаяся у плиты, обернулась.

      – Ну, про твоего двоюродного деда. Какой он был? Чем занимался? Куда подевался?

      – Я не знаю, Феня. – Мама покачала головой. – Я его никогда не видела, а бабушка про него почти ничего не рассказывала.

      – Совсем-совсем ничего? – Аграфена придвинула к себе блюдо с пирожками. Повезло ей с конституцией: можно есть пирожки без вреда для фигуры! – Может, остались какие-то семейные фото?

      – Были фото. – Мама нахмурилась припоминая. – Но вскоре после войны случился пожар. Бабушкин дом сгорел, а вместе с ним все документы и фотографии. А почему ты спрашиваешь?

      – Вспомнила рассказы деда Феликса о нём, – уклончиво ответила Аграфена. – Они же были друзьями, да?

      – По крайней мере, дед Феликс так считал. А мне кажется, у них не было возможности подружиться по-настоящему. Они были слишком мало знакомы. Серафим пропал без вести в сорок третьем. Деда Феликса посадили в сорок четвёртом…

      – Он долго сидел? – спросил Аграфена.

      – Дед Феликс? – Мама задумалась. – Я не знаю. Бабушка что-то такое говорила, что-то про то, что он легко отделался, что выпустили его довольно быстро, но я была маленькая и ничего не помню, а сам он не любил вспоминать те времена.

      – А почему он не уехал? Почему не вернулся в Германию? Он ведь так и не женился. Жил тут совсем один.

      – Ну, не один. У него были близкие люди. В доме у Змеиной заводи он был частым гостем.

      – В доме у Змеиной заводи? А что он там делал? К кому ходил?

      – К женщине, которая там жила. Кажется, её звали баба Маня.

      – Марфа, – поправила Аграфена и испугалась, что теперь уже мама начнёт