Расследования в отпуске. Татьяна Устинова

на границе с Макарьевским районом, на реке со странным названием Водгань. Поэтому в Кадый Сомов заезжать не стал. Предупредил начальника полиции, и все. Тот не возражал, даже на присутствии местного участкового не настаивал. Лишь просил доложить по итогу.

      – Доложим! А то как же! – не по уставу ответил Сомов.

      Звонить хозяину Павел не стал. Не был уверен, что тот не предупредит работника о визите полиции. Однако Шишова на месте не оказалось. Как, впрочем, и хозяина. Рабочие на вопрос, куда подевался коллега, только плечами пожали. Но двоих Сомов все же с собой прихватил. Вдруг понятые понадобятся.

      Пришлось возвращаться в поселок и искать дом, в котором квартировал Шишов.

      Домик, впрочем, нашли быстро. Их во всем поселке было шесть.

      Дверь открыл старый дед.

      – Гражданин Шишов здесь проживает? – начальственным голосом спросил Сомов, сунув в нос удостоверение.

      – Нету его. Выходной взял.

      – Давно?

      – Чего давно?

      – Давно выходной взял?

      – Да я почем знаю.

      – Когда уехал?

      – Да я почем знаю. Не видел. Спал.

      – То есть утром еще?

      – Да я почем знаю. Я только проснулся! От вашего стука!

      – Ладно, Почемучка. Веди в его комнату.

      – Да, пожалуйста. Мне-то что.

      Комнату осмотрели быстро, потому что осматривать было особо нечего. Койка, шкаф с немудреными пожитками, стол и табуретка.

      – Едем обратно, товарищ капитан? – поинтересовался сержант. – В отдел по вашему приказанию я уже позвонил. Сейчас проверят автовокзал и частников.

      Кивнув, Сомов двинулся к машине и вдруг остановился.

      Что-то мешало уйти.

      Что?

      Он оглядел двор.

      – Сарай проверили?

      – Так точно. В конуру и ту заглянули.

      Сомов постоял, глядя на унылый памятник бесхозяйственности. Сарай как сарай.

      – Подождите здесь.

      – Да были мы там, товарищ капитан, – недовольным тоном бросил ему вслед сержант.

      В сарае он начал осмотр заново. И уже почти убедился, что ничего интересного не найдет, как вдруг от его неловкого движения за сложенными в углу старыми кирпичами поехала и развалилась куча досок.

      Сомов подошел и увидел край металлического короба.

      – Так. Иди-ка сюда, голубчик.

      Раскидав доски, он достал короб и, повозившись, – тот закрывался плотно – открыл.

      Иконы внутри не было. Зато обнаружился кусок бархата, расшитый золочеными крестами, несколько пропитанных чем-то холстин и маленький нательный крест на шнурке.

      Сам не понимая, с чего вдруг, Павел перекрестился и прошептал:

      – Господи, прости мя грешного.

      Оглянулся – не слышал ли кто – и уже громко крикнул:

      – Понятых ведите!

      Вместе с понятыми в сарай вбежал дед.

      – Это вы чего тут? Ты куда свои пащелки совать надумал? А ну, брось, не твое!

      Полицейские едва успели перехватить разбушевавшегося хозяина.

      Сомов подошел к нему.

      – Так ты знал, старый хрыч? А ну говори, где Шишов, а то сам по статье