Разные разности под названием жизнь. Сергей Романюта

не порок. Даже подслушивание соседской жизни объяснить можно. Просто-напросто своя собственная жизнь до того неинтересна и опостылела, а ощущения извне необходимы, что приходится добывать их таким вот способом.

      Если взять на вооружение методу известного сатирика по расшифровке исконного значения слов, то получается, что слово любопытство означает радость познания, познания чего-то нового, доселе неизвестного.

      Любопытного и нелюбопытного человека можно сравнить с выпускниками университета и начальной школы. Первый узнал об окружающем мире много и кроме того, узнал о множестве возможностей, узнать об этом мире еще больше. А второй узнал мало, соответственно и возможностей узнать большее у него несравнимо меньше. Вот поэтому любопытство пороком не считается и не является.

      Познавая новое, человек все примеряет на себя: нравится, не нравится, нужно не, нужно. Чем обширнее арсенал познанного, тем большее из него он может применить и в первую очередь для того, чтобы быть счастливым или что-то типа этого.

      Большинство знаний о внешнем мире в жизни никогда не пригодятся, ну разве что для кроссвордов. Багаж этот конечно не бесполезный, но и не жизненно необходимый. Например, где можно применить знание о том, что большинство негров живут в Африке? Разве что в кроссворде для сумасшедших.

      Также и с ощущениями от познанного. В большинстве случаев их просто нет, потому что безразлично и наплевать. Меньшая, но значительная часть ощущений – отрицательные и проходят они по «ведомству» инстинкта самосохранения. А вот ощущения приятные мы эксплуатируем на всю катушку: и для того, чтобы жизнь себе улучшить, и для того, чтобы просто покайфовать.

      Вот и выходит, что результатом любопытства, являются ощущения, которые или становятся руководством к действию или же предостережением о неприятностях в будущем. А на то, что наплевать – наплевать.

      Говорят, что женские слезы как вода, а мужские? Ведь и мужики плачут, и не важно, больше или меньше, плачут и все тут. Только обстоятельства для этого разные. Вернее будет сказать, у женщин диапазон применения слез несравнимо шире, чем у мужчин. Говорят поэтому они и живут дольше, неплохо устроились.

      Плакать можно от радости, а можно плакать от горя. В обоих случаях слезы на глаза наворачиваются сами, и назад их не запихаешь. Но если счастье или горе касается тебя и твоих близких, то понятно почему ревем слез не жалея. В силу каких-то обстоятельств случилось что-то такое, что и вызвало эти самые слезы.

      А как быть с тем же кинематографом? Ведь добровольно идем в кинотеатр, деньги платим, смотрим мелодраму или комедию, и все для того, чтобы глаза оказались на мокром месте. А потом они, в смысле глаза, покрасневшие и припухшие. Женщинам-то хорошо, у них пудра есть, а мужикам что делать? Тоже самое и с телевидением. Вместо того, чтобы ковер попылесосить или белье погладить, сидим перед экраном и добровольно хлюпаем носом.

      Еще Аристотель пришел к выводу, что в этом