Куншт-камера. Алексей Розенберг

пупавковой звезды Artemísia на своей полутёмной кухне, покрытой серебром пыли: свадьба была окончена, дабы начаться вновь…

      Странное амбре

      – Семен Андреевич, а вам не кажется, что чем-то пахнет?

      – Пахнет? Хм… Чем же?

      – Ну, принюхайтесь. Неужели не чувствуете?

      – Да нет, Мария Витальевна, ничего такого не ощущаю. А что? Чем пахнет-то?

      – Да, признаться, Семен Андреевич, я и сама толком не пойму, но пахнет чем-то совершенно исключительным.

      – Вот как? Так чем же?

      – Если бы я знала, Семен Андреевич, то и не спрашивала бы.

      – Резонно. Но все-таки – на что это похоже, Мария Витальевна?

      – Да я понятия не имею! Гадость какая-то… Будто стухло что…

      – Хм… Стухло? Интересно… Во всяком случае я ничего такого не слышу. А вы уверены в своих ощущениях?

      – Не держите меня за дуру, Семен Андреевич! Если я чувствую, что чем-то пахнет, значит действительно чем-то пахнет! И при том довольно омерзительно!

      – Странно… А вы, Мария Витальевна, себя вообще как – хорошо чувствуете? Может быть, к примеру, простыли и теперь с вашим обонянием твориться черте что? Такое, знаете ли, бывает при простудах. Особливо если какой-нибудь грипп подцепить.

      – Я совершенно здорова, Семен Андреевич! И даже поздоровее вас буду! А то, что вы ничего не чувствуете, то это говорит о том, что проблемы как раз с вашим обонянием! Вы же, небось, запах селедки от запаха котлет не отличите!

      – Напрасно вы на меня срываетесь, Мария Витальевна. И если уж говорить об обонянии, то с этим у меня все в порядке. Во всяком случае, тяжеловесное амбре от вашего дешевого парфюма я ощущаю вполне себе явственно. И даже на столько, что, сдается мне, это и есть причина того, что я более ничего не чувствую.

      – Если бы, как вы говорите, мой якобы дешевый парфюм перебивал все запахи, то уж я бы и подавно не чувствовала этой мерзости! Ведь парфюм-то на мне!

      – Именно, Мария Витальевна! Именно! А свое, простите, то самое, как известно, запахов не распространяет. Так что, пока мы с вами находимся в одном помещении, я, очевидно, так и не смогу узнать, что такое так потревожило ваш чуткий носик.

      – Какой же вы хам, Семен Андреевич! Хам и мерзавец! Сравнивая мой парфюм с тем самым, вы наносите мне чудовищное оскорбление, что не дает мне возможности продолжать наше, теперь уже совершенно неприятное, знакомство! И, кроме того, я совершенно не удивлюсь, если источником мерзкого запаха являетесь вы сами! Прощайте!

      Мария Витальевна вскочила с софы и бросилась вон из комнаты, громко хлопнув дверью.

      А Семен Андреевич весело усмехнулся, вытащил из-под софы мертвого кота, вышвырнул его в распахнутое окно и, отворивши шкапчик, выудил из него давно заждавшийся штоф водки.

      Анекдот

      Одному человеку рассказали анекдот про мужика, который отправился в магазин, надев лыжи.

      А получилось так, что этому человеку и самому