В одно касание. Александр Непоседа

о Джеми.

      Никогда не было во мне столько сочувствия, столько желания поддержать, помочь, защитить от недругов эту хрупкую женщину.

      И вспоминал ее слова, сказанные в моей каюте.

      – В Марокко мне удалось бежать. Трое суток я пряталась среди камней на берегу, чуть не умерла от жажды, с собой была только небольшая керамическая фляга, спасшая мне жизнь. На четвертые сутки я пошла в порт Эль – Хосейма, меня взяли на работу в маленькой французской таверне, и через неделю, узнав, что отдыхавшие в таверне моряки идут завтра в Марсель, попросилась уйти с ними. Так я оказалась в Марселе.

      В первый же вечер, на улице, ведущей от порта в город я увидела Грана, издалека заметив его черную бороду – и юркнула в узкий переулок. Негодяй не заметил меня. А мне ничего не оставалось делать, как покинуть и этот город.

      – Джеми! Вы поставили свою подпись на той бумаге?

      – У меня не было выбора! Дядя сказал, что отдаст меня на ночь Грану! Я выбрала подпись.

      Видимо на этих воспоминаниях я и заснул.

      Настойчивый и быстрый стук в дверь выхватил из сна в самый горячий миг – мы с Джеми ехали в повозке, я целовал ее руки, и она вдруг потянулась ко мне губами.

      Чертыхнувшись, я вскочил, накинул камзол и отворил дверь. Увидел Алоиза, его глаза возбужденно пылали.

      – Он только что умчался верхом в Агд!

      – Да кто? Черт тебя возьми. Будишь на заре и говоришь загадками!

      Испанец не смутился, потер ладонью о ладонь.

      – Идемте, я все расскажу!

      Мы вышли с ним на пристань. Рассветало. Носились чайки, заполняя своими криками просоленный воздух, у причала покачивались корабли с оголенными мачтами от свернутых парусов, над водой белесыми клоками плавал туман. Поднявшись на шлюп, прошли на корму, я набил трубку табаком, долго раскуривал ее и только тогда позволил Алоизу продолжить.

      – Крон сдал мне вахту, а я долго бродил по палубе, разгоняя сон. Потом заварил себе крепкий чай и пил, сидя на палубе, привалившись к борту. Он трижды прошел мимо, кося взглядом на наше судно, клянусь, что он знает о нашей гостье, а затем ушел к маяку, о чем-то говорил со смотрителем этого ночного фонаря. Потом сел на приведенного мальчиком коня и поскакал в Агд.

      – И кто этот загадочный господин? Ты разглядел его? И как ты узнал, что именно в Агд?

      – Пока я подбирался к маяку, он уже скрылся за поворотом, но я успел услышать, как смотритель говорил мальчишке, что до Агда нужно было взять подороже.

      Испанец улыбнулся, потом изобразил выражение лица смотрителя при этих словах, и добавил.

      – Как его не запомнить? Конечно! Он ловок, крепкий, чернобород, настоящий сорвиголова.

      – Так! Вот что, славный сын Испании! Поднимай Крона! Выходим через час. Завтракать будем в пути. Я рассчитаюсь с хозяином, соберусь и вернусь. Девушка пусть спит. Ни слова ей о ночном госте! Она и так слишком напугана. Этот Гран преследует ее уже несколько дней, и, заметь, идет в верном направлении.

      Потому