В одно касание. Александр Непоседа

стука – понравившейся ему, Шилову.

      Под утро, проснувшись от тишины, Шилов с высоты второй полки сразу увидел её спящей, наискосок, внизу.

      Весь облик дышал утренней свежестью. Обнаженная рука, милое лицо в обрамлении спутанных волос. Полураскрытый бутон губ, грудное дыхание.

      Свесив голову, взглянул в окно. Состав стоял.

      Старый провинциальный вокзал, березы и цветочная клумба разбавлены туманом. Неслышно прошли молодые женщины, повязанные платками, спеша. Железнодорожник, осматривая состав, с молотком на длинной ручке.

      Пронзительный крик паровоза, где – то далеко, далеко.

      И вновь упавшая тишина, та, что бывает лишь летом, посреди зарождающегося дня.

      И он решился.

      Придержавшись на руках, мягко спрыгнул на пол.

      Склонился и поцеловал в щеку, ощутив изумительный девичий запах. Вернулся на свое место, и – столкнулся глазами с Аленой.

      – Что, не спится?

      Прошептала она, пряча руку под подушку.

      Шилов, было, признался в своей бестактности, но она перебила, все также горячо шепча.

      – Спит?

      Указав взглядом на полку Антона.

      – Да.

      – А мне сон приснился. Хотите, расскажу?

      – Расскажите, Алена.

      – Будто я совсем маленькая. В лесу заблудилась. Темнеет, дождь начинается, холодно.

      Вот-вот заплачу. Вдруг свет вспыхнул за деревьями, костры, люди. От огня шагнул ко мне сильный, веселый человек с добрыми глазами. Подхватил меня на руки и домчал до дому.

      В щеку поцеловал. И исчез.

      Почувствовав стыд, Шилов лишь сказал.

      – Красивая сказка.

      – И добрая.

      Добавила она.

      – Приезжайте ко мне в Москву, Алена. Тулу я уже знаю, а вам свой город покажу. У меня родители на даче, так что квартира в нашем распоряжении.

      И набрав воздуха, выдохнул.

      – Вы мне очень понравились, правда.

      – Я подумаю.

      Она, улыбнувшись, шутливо скомандовала.

      – А сейчас спать!

      Расставание было сумбурным. Что – то мешало, присутствие Антона, недоговоренность, как бывает в таких случаях. Шилов видел, запоминал её всю; легкую кофточку, короткую юбку, туфли на загорелых ногах, озябшие ладони.

      Внезапно, открывшись, протянула листок бумаги.

      – Мой адрес и телефон. Звоните. Я буду ждать.

      – В обиду не дадим!

      Совсем не к месту сказал Антон.

      Она промолчала, глядя на Шилова, который от благодарности не находил слов и лишь улыбался.

      – Мама!

      Звонко крикнула Алена. К ним приближались родители девушки.

      – До свидания!

      – До свидания, Алена!

      – Бывай, старина!

      Обнялись с другом.

      – Бывай!

      Оставшись один на тульском перроне, со сжавшимся сердцем, что бывает во время потери неизмеримо очень дорогого. И неизвестно, отыщется ли вновь.

      До Москвы ехал в одиночестве. Сидя там, где она спала.

      Дома сразу же заказал