Сакральная подкова. Леонид Григорьевич Адар

но теперь всё стремительно изменилось.

      Сначала он спокойно садится на удобный кожаный диван. Напротив устраивается Келлер на стуле. Его кабинет напоминает странную гостиную. Здесь широкое окно, оно пустило бы много солнечных лучей, но его скрывают плотные шторы. Комната освещается холодным светом люстры.

      На полках теснятся книги. Красивые издания. Часть корешков перевёрнуты, остальные стоят как надо. Неприятный диссонанс. Тёмно-синие обои напоминают об океане, о воде, но не успокаивают, потому что на них загадочный, недобрый узор.

      Келлер массивен, едва помещается на стуле. Большой зверь. Крупные глаза навыкате, борода, огромная грива волос с проседью. Лев в дорогом свитере. Он открывает бездонную пасть, звучит бас:

      – Могу уточнить у вас, вы интересуетесь Фрейдом? Символами?

      – Да, всё верно, – отвечает Семён.

      Он хотел знать наверняка, занимается ли Келлер расшифровкой сновидческих знаков. Поэтому по телефону Семён соврал, что наблюдался у психолога, который помогал разбирать неприятные навязчивые идеи и кошмары. Вопрос про Фрейда логичен, но на слове «символами» Келлер сделал акцент, который насторожил Семёна.

      – Мне было любопытно. Многие клиенты быстро погружаются в тему и могут помочь себе не хуже специалиста. Расшифровка сновидений иногда заменяет сеанс с психологом, – говорит Давид.

      До прихода сюда Семён запретил себе строить образы в пространстве. Вопреки этому он представляет, что находится в полутёмном холодном подвале у клетки с громадным львом. Зверь разрывает решётку и направляется к жертве. Эти образы загружают Семёна, и он понимает, что заставляет сам себя их видеть. Поразительно, как можно делать с собой то, что не хочешь?

      Семён испытывает непонятное чувство. «Странное ощущение. Я боюсь?» – думает он. Страх кажется ему чужеродным и стыдным. «Я правда боюсь?! Что происходит?» – размышляет Семён. Проигрывает в памяти события начиная с пьяной ночи, когда открылся сейф. Раньше ему никогда в жизни не приходилось испытывать паники, потому что родители всегда были готовы помочь, а сам он умел постоять за себя. Келлер замечает напряжение Семёна, и дружелюбно взглянув, произносит:

      – Расскажите, что вас беспокоит?

      – Навязчивые идеи, связанные с кошмарами.

      – Такое бывает. У всего есть причина. Вы работали с психологом, как я помню. А к психиатру обращались?

      Семён мысленно отвечает: «Я не могу обратиться к психиатру, понимаете, эти психиатры в больнице состоят в тайном культе и мучают людей. По крайней мере, я так думаю. Хах, ну и ну. Стоп. А с чего ты взял, что Келлер не состоит в Правлении?».

      Он вспоминает, что сказала Дарья: «Они сделают всё, чтобы ты сам пришёл к ним и умолял о пощаде».

      Когда Семён догадывается, что попал в ловушку, ему становится холодно. Он врёт, что никогда не был у психиатра, и Келлер улавливает ложь. Давид состоит в Правлении, поэтому анализирует не слова собеседника, а цель его высказываний.

      Келлер рассказывает