Загородный бал. Перевод Елены Айзенштейн. Оноре де Бальзак

не может быть, она у родителей…

      – Молодой человек, да, но юная леди – нет, – сказал барон де Фонтень.

      На следующий день мадмуазель де Фонтень заявила, что хочет прогуляться на лошади.

      Незаметно она приучила своих братьев и старого дядю сопровождать ее в утренних прогулках, очень полезных, говорила она, для ее здоровья. Она любила исключительно окрестности деревни, возле которых жила леди Дадли. Несмотря на кавалерийские маневры, несмотря на радостные поиски, коим она предавалась, заставлявшие ее надеяться, она не увидела незнакомца так скоро. Несколько раз она возвращалась на бал в Со, но не могла найти юного англичанина, упавшего с неба, чтобы возвышаться в ее мечтах и украшать их. Хотя ничто больше не подстрекало любви юной девушки, кроме преграды, был момент, когда мадмуазель Эмилия де Фонтень была готова отказаться от своего странного и тайного преследования, почти отчаявшись в успехе предприятия, чья необыкновенность могла создать представление о смелости ее характера. На самом деле она могла долго кружить вокруг деревни Шатни, не увидев вновь своего незнакомца. Юная Клара (таково было имя, услышанное мадмуазель де Фонтень) не была англичанкой, и так называемый иностранец не жил в благоуханных и цветущих рощах Шатни.

      Однажды вечером Эмилия выехала на лошади со своим дядей, который добился от своей подагры довольно долгого прекращения военных действий, и встретила леди Дадли. Рядом с блестящей незнакомкой в ее карете находился мосье Ванденесс. Эмилия узнала пару, и ее предположения рассеялись, как рассеиваются сны. Огорченная, как все расстроенные своими ожиданиями женщины, Эмилия повернула поводья так быстро, что ее дядя испытал все горести мира, следуя за ней, так она пришпорила своего пони.

      – По-видимому, я слишком стар, чтобы понимать переживания двадцатилетних, – сказал себе старый моряк, пуская лошадь галопом, – или, может быть, юность сегодня не напоминает прошлую? Однако, что моя племянница? Вот теперь движется маленькими шагами, как жандарм, патрулирующий улицы Парижа. Не будем говорить, что она хочет окружить этого бравого буржуа, у меня создается впечатление, что он автор, мечтающий о поэзии, так как, я полагаю, он ходит с альбомом в руке. По-моему, я большой дурак! Не этого ли человека мы ищем?

      С такой мыслью старый моряк тихо пошел на лошади по песку таким образом, чтобы бесшумно оказаться подле племянницы. Вице-адмирал оставил слишком много темных пятен в году 1771 и в следующих эпохах наших летописей, когда в чести была обходительность, чтобы тотчас не догадаться, что Эмилия встретила незнакомца на балу в Со по самой большой случайности. Несмотря на пелену, наложенную возрастом на его постаревшие глаза, граф Кергаруэт видел у племянницы признаки необычайного волнения, постоянную досаду, которую она пыталась выразить на своем лице. Сверлящие глаза юной девушки в своего рода ступоре остановились на незнакомце, мирно шедшем перед ней.

      – Хорошо, – сказал себе моряк, –