Подсолнухи для Ван Гога. Оксана Утева

деленно!

      Я отступила на несколько шагов назад, оценивая положение картины на стене. Для нашей галереи – это просто сокровище. В неравном бою вчерашнего аукциона, мне удалось вырвать из когтистых лап коллекционеров сияющие, как солнце, «Подсолнухи» неподражаемого Ван Гога. Теперь галерея «Парнас» имела полное право на свое название.

      – Альма, тебя там какой-то мужчина спрашивает. – Я оглянулась на Керика, нашего приходящего дизайнера, и нехотя покинула маленький выставочный зал, закрыв на ключ деревянные двери. У входа в галерею я заметила мужчину в деловом костюме и драповом пальто. Выглядел он весьма солидно, с темными, почти черными, зачесанными на неровный пробор волосами и строгим взглядом серых глаз.

      – Чем могу помочь? – осведомилась я вежливо.

      – Альма Ферт? – задал он встречный вопрос, вытягивая что-то из внутреннего кармана. Перед глазами быстро мелькнула красная корочка спецслужбы. Я попыталась улыбнуться, но получилось как-то напряженно.

      – Да, это я. Чем могу помочь? – Попыталась скрыть тревогу в голосе, припоминая, все ли штрафы я оплатила. Странная вещь, стоит только привлечь внимание каких-нибудь блюстителей закона, как сразу чувствуешь себя опаснейшим преступником, хоть ничего противоправного и не совершил. Надо посмотреть в интернете, может, это какой-нибудь синдром.

      – Не могли бы мы поговорить наедине? – Мужчина был крайне спокоен, должно быть ничего страшного.

      Я показала рукой в сторону своего кабинета, на ходу пытаясь прикинуть, сколько ему лет. Должно быть немного больше тридцати. Выражение лица – непроницаемо, но холодно – красиво. Он был значительно выше меня с безупречной ровной спиной и широкими плечами. Пожалуй, я даже была им очарована.

      На пути к кабинету, мужчина застыл и стал разглядывать картину с выставки, которую скоро предстояло закрывать. Она у нас уже больше месяца и сполна себя окупила.

      – Это Тулуз-Лотрек, – проговорила я, заметив, как внимательно он вглядывается в изображение. – У нас выставка его постеров и рисунков конца девятнадцатого века. Если хотите, могу провести вам бесплатную экскурсию.

      – Не стоит. – Задумчивость на его лице сменилась каким-то отвращением, и он брезгливо поморщился.

      – Вам не нравится? – усмехнулась я, указав на картинку, где полуобнаженная женщина в вызывающей позе выставляла напоказ слегка обрюзгшее тело.

      Вместо ответа он двинулся дальше, и я недоуменно пожала плечами. Что ж, искусство призвано показывать нам то, что жизнь пытается скрыть под пеленой идеализма.

      Наша галерея открылась недавно, и повсюду царил беспорядок. В моем кабинете администратора это ощущалось больше всего. Я уверенно пристроилась за своим столом, указав гостю на кресло напротив. Он оглянулся на ряд нераспечатанных картонных коробок и груды книг, сваленных прямо перед дверью. Зато стены были украшены дорогущими репродукциями полотен Климта, с которыми я не могла расстаться, даже на работе, поэтому после покупки принесла их не домой, а в кабинет, где находилась большую часть времени. Особенно мне нравилась «Даная», даже больше, чем всем известный «Поцелуй», так как в образе легендарной матери Персея, по-моему, было больше динамики и энергии. Ее огненные локоны, разметавшиеся вокруг белого лица, плодородный дождь из золотых искр – все приводило меня в искренний эстетический восторг.

      Но мой гость даже не обратил взгляда на полотно, вместо этого взяв в руки открытку, бесцельно валяющуюся на столе, среди прочего хаоса.

      – Простите за беспорядок. – Я поспешила объясниться. – Мы недавно открылись, еще не успели все расставить.

      – Ничего. – Мужчина слегка улыбнулся. – Что это за картина?

      На открытке изображалась молодая девушка в черно-траурном платье на фоне светлой стены с античной лепкой. Позади буйно разросся плющ, водопадом «стекая» по стене, а в руках девушки был зажат маленький голубой букетик. Образ весьма трагичный, особенно в совокупности со слепо-пустым взглядом, будто бы в никуда. Да и название было не слишком веселое.

      – «Бесплодное лето», автор Майкл Джей Диаз, – просветила я гостя.

      – Никогда не слышал.

      – Он не слишком популярен за пределами своей страны, однако, является выдающимся иллюстратором. С уверенностью могу сказать, что хотя бы одно его произведение вам хорошо знакомо. – Мужчина безразлично пожал плечами. – Вы, наверное, помните знаменитый логотип кинокомпании «Коламбия Пикчерз», или «Леди с факелом»? Так вот Диазу принадлежит один из вариантов изображения дамы в белой тунике, застывшей на постаменте в торжественной позе. И, на мой взгляд, она была лучшей из всех, что появлялась на экране.

      – Что-то припоминаю, – произнес мужчина. – Итак, Альма, у меня будет к вам пара вопросов, относительно вчерашнего вечера. Можете припомнить, где находились между одиннадцатью и двенадцатью часами?

      Я ни за что не смогла бы забыть вчерашний вечер, даже если б хотела. Ведь именно на прошедших торгах приобрела для нас «Подсолнухи».

      – Весь вчерашний