Йага. Колдовская невеста. Даха Тараторина

сказала:

      – Проклят, стало быть. Что ж, знаю, что матушка поутру сделает. Пойдем.

      Она не глядела, послушался ли гость. Коли богам он люб настолько, что наново с Йагой свели, то и разума они ему дадут, чтоб не перечил.

      Когда Рьян вошел в избу, Йага уже вовсю топила печь. И, хоть рыжий и делал вид, будто не по велению зашел, а так, гулял просто, ухмыльнулась. Огонек хитро подмигивал из глубины устья, знай дровишек подкидывай. Веселый дым сначала занавесил кухоньку, но быстро нашел выход и послушно потек в трубу.

      – Возьми горшок, – велела ведьма. – Воды налей да ставь в печь.

      – А сама что? Невмоготу? Придумала тоже! Мужику кашеварить!

      Йага медленно облизала губы, ни слова не говоря. А то так бы и дала хворостиной промеж лопаток! Молодец скрипнул зубами и начерпал из бочонка воды, поднял горшок, и впрямь тяжеловатый для бабы.

      – Куда ставить-то?

      Лесовка мотнула головой – копна волос так и заплясала, ровно то пламя.

      – Да смотри к огню поближе!

      Огонек поманил Рьяна из самой глубины печи – поди еще дотянись.

      – А ухват где?

      Девка вскинула густые брови. И так хороша она была в этой осенней сырой темноте, так ее загорелую кожу целовали отблески пламени, что Рьян в кои-то веки передумал препираться. Быть может, молчи он почаще, больше бы друзей себе нажил и меньше врагов.

      Он поставил горшок в печь и подвинул, насколько хватало руки.

      – Глубже.

      Подвинул еще маленько.

      – Вода так до вечера не закипит. Ставь куда положено.

      Проклятый зыркнул сердито, но ведьме хоть бы хны. И не так на нее зыркали. Он сильно выдохнул через ноздри, лег на живот, пачкая рубаху сажей, и как мог растянулся по устью, ажно ступни от пола оторвались!

      Печь была хорошая, просторная. Такая, какая устоит, когда от избы ни бревнышка не уцелеет. В ней и помыться можно, коли баню не истопишь, и еды на большую семью за раз сготовить. Рьяну печи не нравились. Ему больше был по нутру открытый очаг да котел над ним, как дома. Но даже северянин подивился, каким заботливым теплом обволокли его глиняные стены.

      И только хотел выползти назад, как хитрая ведьма схватила его за ноги, и без того висящие в воздухе, да толкнула вперед. Рьян только что лицом в угли не угодил.

      – Ты что удумала, ведьма?!

      – Тебе, дурню, помогаю! – крикнула она и приладила к печи заслонку.

      Вот тебе и на! Неужто правду усмарь врал?! Сготовит да сожрет? Такова лекарка? Рьян быстро перевернулся на спину, подтянул колени к груди и с силой лягнул – улетит до стены от такого удара и заслонка, и девка с ней вместе.

      Вот только невдомек северному наследнику, что ведьма прислонилась к заслонке всем телом с той стороны, распластала по греющемуся железу руки да шептала тайные слова. И слова те крепче любого силача заслонку держали. Раз Рьян ударил, второй… И смекнул, что не шутит колдовка. Не приведи боги, правда запечет!

      – Ты что творишь?! Выпусти немедля!

      – Как готов будешь, так и выпущу! – был ответ.

      Проклятый зарычал от бессилия: на мякине